Гершенгорн. Двадцать один год. В гороскопы не верю. Вы не в моем вкусе. Куда?
– Что – куда? – не сообразил я.
– Куда, спрашиваю, сходим?
– Не знаю даже… – я осмотрелся по сторонам, словно ответ мог прятаться где-то здесь, неподалёку. – Может, в кино?
– Так я и думала. – Она чуть выпятила нижнюю губу, как это делают маленькие девочки, когда обижаются. – Хорошо, можно и в кино… Только завтра. У меня выходной.
– Договорились.
– А на «ты» когда перейдём? Сейчас или после секса?
Я опешил. И не мог понять – шутит она или серьёзно.
Это провокация, решил я и осторожно ответил:
– Лучше сейчас.
– Тогда записывай телефон.
Я записал продиктованный ею номер.
Она сказала:
– Всё, я пошла, а то на меня будут рычать. Ты заказывать-то чего-нибудь собираешься?
Я неуверенно кивнул.
– А что заказать – не соображу. Кушать вроде не хочу… Может, кофе?
– С коньяком?
– Зачем? Без.
– Почему?
Я взглянул на неё – Евино удивление казалось искренним.
– Потому что я не пью.
– Совсем?
– Совсем.
– Ой, ты начинаешь меня пугать.
– Почему?
– Сам знаешь.
И она оставила меня, направившись к барной стойке.
Впервые со времён рефлектирующей юности я остался недоволен общением с девушкой. Вернее, своим поведением. Следует признать, что во время нашей недолгой беседы я пару раз заметно терялся, не зная, что сказать. Это было необычно.
Когда она принесла кофе, я спросил:
– Ты какие фильмы предпочитаешь?
– Советские.
– Я имею в виду – жанр?
– Зависит от настроения.
– Ясно, – сказал я.
Мне действительно всё было ясно…
А вот на улице, наоборот, было пасмурно…
Я приподнял воротник куртки. Кепку надвинул на глаза, руки засунул в карманы…
Ненавижу осень… Хотя, будучи несостоявшимся поэтом, я должен был бы любить эту пору года…
Мы встретились у входа в кинотеатр «Киев».
Она была без головного убора, в кожаном плаще цвета какао и в сапогах того же цвета.
– Есть мультфильм о какой-то обезьяне, три дэ, и два триллера: «В погоне за смертью» и «Приговорённый». На что пойдем?
Она выпятила нижнюю губу:
– От одних названий уже жить не хочется. Может, лучше пройдёмся, поболтаем?
Я утвердительно кивнул. И мы двинулись в сторону Майдана…
Она взяла меня под руку.
– Чтобы избежать неловкого молчания, – сказала Ева, – ты сначала расскажешь о себе – всё, что пожелаешь нужным рассказать, а потом я – о себе.
Она
