не для меня. Он прогнил, как и большинство людей, живущих в нем. Но лишь единицы способны осознавать это. И лишь один готов возглавить их в надвигающейся революции…
– Реформатор… – произнес Антуан, задумчиво всматриваясь вдаль, – То есть ты написал книгу и решил осуществить то, что описано в ее сюжете? Не кажется ли тебе, что это, мягко говоря, утопичная задумка? Придумать и изложить на листах бумаги можно все, что душе угодно, но воплотить эти идеи в жизнь…
– Поэтому написание книги заняло у меня несколько месяцев, а воплощение ее идей – два десятка лет.
– Поразительно… и многое удалось воплотить?
– Достаточно.
– Значит… если я правильно понимаю… мы сейчас направляемся в Цитадель?
– Совершенно верно, – улыбнулся тот. – Как хорошо, что ты прочитал книгу… многого тебе можно не объяснять…
Через несколько минут они приблизились к воротам с двухметровым деревянным забором из черного дерева. Реформатор три раза стукнул в дверь, которая сразу же отворилась, и бородатый мужчина в плаще, склонив голову, приветствовал их. Антуан вслед за своим проводником прошел через проем, и его глазам предстала удивительная картина.
– Добро пожаловать в Цитадель, – произнес Реформатор.
Это было поистине необыкновенное и, в то же время, странное ощущение. Антуан будто бы переместился на несколько веков назад, в то время, о котором он многое слышал, но в котором никогда не был. Цитадель представляла собой некое подобие небольшого города, даже деревушки, с редкими двух- и трехэтажными зданиями, выполненными в лучших традициях эпохи Просвещения, с мощенными улицами и каретами, разъезжающими по ним.
Что? Кареты?
Антуан широко раскрыл глаза: действительно, мимо него неспешно прошагала пара лошадей, запряженная в экипаж, из окошка которого виднелось лицо молодой особы в затейливой сиреневой шляпке. По мере того, как они с Реформатором углублялись в центр города, Антуан убеждался, что все его жители носят одежду девятнадцатого века: девушки в длинных кружевных платьях, мужчины в сюртуках и фраках. Никаких джинсов, кроссовок и футболок здесь не было и в помине. Встречались и люди в длинных черных плащах как у Реформатора, которые почтительно склоняли голову при виде своего предводителя.
Когда они достигли главной городской площади, взгляд Антуана сразу же упал на квартет музыкантов, вокруг которых собралась приличная толпа людей. Трудно было издалека разглядеть, на чем они играют, но на слух парень распознал арфу и робкие звуки виолончели.
– Как они тебе? – поинтересовался Реформатор, заметив взгляд Антуана, – Присоединились к нам всего лишь две недели назад и сразу же полюбились нашим жителям.
Музыкант сощурил глаза.
– Подумаешь… я мог бы сыграть лучше.
– Я и не сомневаюсь.
Помимо музыкантов, тут можно было встретить уличных художников, жонглеров,
