глазки, вздохнул, потом с трудом поднялся, при этом сделался немногим выше: ростом он был с сидящую собаку, его нос пребывал теперь где-то в районе моего желудка. Задрав голову, он взглянул на меня и, раздвинув рот до ушей, как-то разом поглупел. Тут к нам подскочила Мышильда и спросила:
– Не знаете, куда делся седьмой дом?
– Сгорел, – ответил дядька и нахмурился, без всякого удовольствия глядя на сестрицу.
В этот момент я обратила внимание, что на всем обозримом пространстве улицы возле домов стоят люди и смотрят на нас с выражением крайнего удивления. Дядька перевел взгляд с Мышильды на меня и опять блаженно улыбнулся. Я сделала сестрице знак молчать и обратилась к нему:
– Где нам можно снять комнату? Дней на десять?
Он с ходу ткнул пальцем в дом номер девять.
– А не скажете, хозяйка сейчас дома?
– Дома, то исть нет. Я хозяйка, то исть хозяин.
– Отлично, – кивнула я с ободряющей улыбкой. – Может, войдем в дом и там поговорим?
– Войдем, то исть входите.
– А машину можно к палисаднику подогнать?
– Хоть в огород, хоть в палисадник.
– Мышильда, принеси воды, – сказала я, направляясь к «Фольксвагену». Сестрица без особой охоты подчинилась и пошла с ведрами к колонке, которая находилась метрах в тридцати от дома. Дядька все еще стоял навытяжку, застенчиво шевеля пальцами ног.
Когда я подогнала машину, а Мышильда вернулась с полными ведрами, он наконец опомнился и вприпрыжку бросился к родному дому, распахнул дверь и, отвесив поясной поклон, сказал с чрезвычайной любезностью:
– Заходите, вот сюда, прошу то исть…
Мышильда с ведрами в руках с трудом протиснулась мимо него, определила ведра на лавку возле стены и первой вошла в дом. Дом был большой и несколько захламленный. Было ясно с первого взгляда – хозяйка отсутствовала. Однако назвать дом совсем уж заброшенным, а тем более бедным, значило бы грешить против истины. Мебели было в избытке, старой, но добротной, а в буфете, стоявшем рядом с газовой плитой, красовался сервиз «Мадонна», недавний предел мечтаний всякой хозяйки. На столе наблюдались остатки трапезы и следы возлияний «на двоих».
– Вот оно, значит, – сказал дядька, разводя руками. – Здесь то исть и живу.
– Отлично, – заявила я. – Где нам следует разместиться и сколько за постой должны будем?
– Размещайтесь, где удобнее, я сам-то сплю в кухне, вот здесь, на диванчике. А за постой – сколько не жалко.
Предложение мне понравилось, я решила свести знакомство с хорошим человеком, протянула руку и представилась:
– Елизавета.
– А по отчеству как? – поинтересовался дядька, заметно скривившись от моего рукопожатия.
– Петровна. Но отчество необязательно. А вас как звать-величать?
– Евгений Борисыч, но тоже без отчества можно. Люди мы простые, ни чинов, ни званий… не удостоили то
