время, что Петр наблюдал за Михаилом, он сделал для себя вывод, что парень целеустремленный и упертый, имеющий внутренний стержень, а теперь понял, что он еще и отличный друг, и сильно пожалел, что не его. Сегодня вся палата поняла, почему капитан Бородин Петр Петрович, был, так молчалив и замкнут.
Через неделю, Миша проходил по коридору уже два круга. Вернувшись в палату после своей коридорной прогулки, он обратил внимание, что капитан Бородин собирает свои вещи. Лейтенант поинтересовался:
– Петь, ты чего делаешь?
– Меня выписали, – ответил тот, и подошел ближе. – Я тебя хотел поблагодарить, за то, что ты мне помог справиться с моими трудностями, поверить в то, что я нужен живым своей Родине в дни ее послевоенной жизни. Я по образованию учитель русского языка и литературы, но сейчас не об этом. Сегодня я ухожу опять на фронт и хочу дать тебе слово офицера, что специально смерти искать не стану, но и жалеть себя не буду. Если вдруг останусь жив, хочу тебя пригласить к себе в Москву. Сразу мне не отказывай, возьми адрес, я живу на второй Мещанской улице.
Миша убрал бумажку с адресом в карман и проводил Петра до двери. Через пару дней выписали и Лешу, он отправился в свою дивизию, взяв с Михаила обещания ему писать.
9
Зима 1943—1944 года оказалась для Михаила самой длинной в его жизни, но день за днем, неделя за неделей, прошла и она. С каждым днем солнце светило все больше и больше и прогревало промороженную землю. В это время Михаил любил сидеть около окна и любоваться ручейками, которые куда-то спешили весь день, а ночью замерзали и превращались в лед. В марте 1944-го Михаил ходил уже с помощью трости. Как только растаял полностью снег, и ручьи совсем засохли, Михаила к себе вызвал Серафим Иванович.
– Проходите молодой человек, садитесь. Как я вижу, вам у нас надоело, и я готов вас выписать и направить в восстановительный дом отдыха. В нем вы пробудите всего пару недель. Непосредственно там находиться комиссия, которая принимает решение, по возвращению тяжелораненых на фронт. Возьмите со стола направление и в добрый путь!
– Спасибо Вам за все Серафим Иванович! Я вашу доброту никогда не забуду. Получается, что эта комиссия меня до фронта может и не допустить?
– Да, может. Вы не забывайте, что у вас тяжелое ранение было, почти смертельное. В госпитале я вас держать больше не могу, я обязан вас направить в дом отдыха, таковы правила. Живите долго и счастливо, и больше к нам не попадайте.
– Еще раз спасибо вам, Серафим Иванович. Когда мне туда отправляться?
– Завтра с утра и отправляйтесь.
Выйдя из кабинета главврача, Миша побрел по длинному коридору в сторону своей палаты, но он просто не мог не зайти и не попрощаться с хирургом, который вытащил его с того света. Зайдя в кабинет, Михаил крепко пожал врачу руку и произнес:
– Александр Иванович, меня сегодня выписали, и я хотел бы с вами попрощаться
