style="font-size:15px;"> – Ну как тебе сказать, чтобы не испугать еще больше… – отвечает девушка лаконично.
Я вслушиваюсь в разговор незнакомок и понимаю, что они говорят на английском. И я прекрасно их понимаю, если только прислушаться. Ведь они еле шепчут что-то, почти неразборчиво.
Чуть подойдя, я понимаю, что один из мужчин, который вызвал Джейс и Мэри, любитель быть девушек. Никто не хочет ехать к нему, но он за это очень хорошо платит, поэтому Муштак со спокойной совестью идет на такие сделки. Правда как компенсацию, он оплачивает им врачей и дает лишний выходной.
Понимая все это, я чуть не теряю сознание от страха. А если меня отправят к такому?
Ира замечает мое состояние и зовет на кухню.
– Пошли, нечего тут смотреть! С ними все будет хорошо! В этот раз не сильно отделал, бывало похуже!
– Что, правда? – замираю я.
– Да, ты думаешь у нас просто так кровать пустует? – грустно выдает Ира и я чувствую, как кружиться голова от страха.
– Это та, на которой сейчас сплю я?
– Да. До тебя на ней спала Фелиция. Очень красивая девушка… была.
– О Боже, она что, умерла? – выдыхаю я, ощущая тошноту, стремительно подкатывающую в горлу.
– Нет, ты что! Просто ее так побили, что лицо было похоже на месиво. Знаешь, ей наложили кучу швов, но она больше не сможет работать здесь! – грустно тянет Ира и снова тянет меня на кухню.
– Так это же замечательно! Куда ее отправили? Домой?
В голове зреет план, где я уродую себя специально, чтобы меня списали со счетов и отправили домой. Лучше стать страшной, чем каждый день отдаваться какому-то мужчине. Но мой план быстро разлетается в дребезги, когда Ирина все же отвечает.
– Наивная ты, Снежана! Отсюда не уходят. Тебя либо отправляют обслуживать низшие слои населения, либо вообще, в бордель.
– А чем это отличается?
– Ну как, количеством клиентов, конечно! Мы же стареем! Даже если с лицом все нормально, то тело рано или поздно изнашивается и тогда женщин продают дальше.
– То есть отсюда совершенно нет выхода? Никогда? – тихо спрашиваю я, а Ира качает головой.
– Если ты имеешь в виду что-то типа пенсии, то нет, у нас ее нет! У нас есть только сегодняшний день и одна единственная задача – выжить!
Она так легко обо всем говорит, что у меня бегут мурашки по коже.
Неужели они так живут годами?
Я представляю себя после пяти, десяти лет такой жизни и просто схожу с ума. Нет, я не смогу этого перенести! Уж лучше смерть!
– Ты привыкнешь! – кивает Ира, выкладывая с холодильника продукты на стол.
– Я не знаю… А что, если кто-то забеременеет? – спрашиваю я, не притрагиваясь к еде.
– Ну, и такое бывало! Аборт, конечно!
– Боже… Как можно? Это же ребенок…
– Ага, одна тоже так думала как ты. Не помню что там произошло точно, но одна девочка не сказала о беременности.
