дный ствол пистолета. Прямо в грудь. Посередине.
Щёлкнул выключатель.
– Так-так. Неплохая лежаночка. Тёпленькая.
Здоровенный мужик стоит надо мной как черная гора. Усмехается.
Жесткое, смуглое, но всё же красивое лицо. Непроницаемая, безжалостная маска. Взгляд тёмных глаз равнодушно скользнул по моему телу, открытому для рассмотривания всем желающим. А тут их предостаточно.
Холод оружия ещё сильнее упёрся в грудь.
Руслан хотел вскочить с кровати, но другой громила, черным обрезом придавил к матрасу.
– Бес! Я не причём, ты же меня знаешь! Я всё отдам, всё до копейки!
Я вжалась в угол кровати, закрыла лицо руками. Зажмурилась.
Ни смотреть, ни видеть.
Узкая спальня полна людей. Мужиков в черных кожанках. Рядом, на кровати извивается от страха Руслан.
– Ах ты, сука! Упырь недорезанный, мало я тебе пообещал? Искать заставляешь? Думал скрылся? Не найдём? Я же тебя гнида, прямо сейчас удавлю.
– Нет, Бес, я отдам, клянусь! – Руслан выставляет вперёд руки, как бы защищаясь, -дай мне два дня! Два дня, прошу тебя. Это в последний раз, клянусь!
Голос до тошноты противный. Я никогда не слышала, чтобы Руслан так орал. Отвратительно, жутко, истошно.
Оружие направлено на нас. Я почти уже вижу нас лежащими в лужах крови.
– А может хочешь, чтобы мы все сейчас трахнули твою сучку? Хочешь падла?
– Не надо Бес, дай мне два дня! Прошу! Умоляю!
– Смотри сучонок, даю тебе два дня, слышишь? Только два. И если мои бабки ко мне не придут, то ты сука, покинешь этот мир. А пока, я беру в залог твою сучку.
– Нет, не надо, она не виновата! Отпусти её!
– Закрой хлебало. Берите её.
Тёмный развернулся и пошел из комнаты и я на секунду подумала – фу, слава богу.
Но в следующий момент, другой амбал в черном подошел, схватил за волосы и потащил меня с кровати. Пискнуть не успела, мы уже у выхода.
Я пыталась упереться, но он стукнул меня в бок и всё что оставалось дернуться и престать сопротивляться. Он тащит меня между тёмными мужиками. В тонкой майке и трусах. Почти раздетую, босую.
– Малая, я тебя верну! – услышала позади отчаянный крик.
Сильная, требовательная лапа мужика тащила меня по лестнице. Я падаю, цепляюсь за его руку. Казалось, сейчас он выдернет все волосы из моей головы. От ужаса я даже не могу кричать. Только ойкаю и перебираю ногами, когда снова падаю.
Почему, за что, зачем? Причём тут я?
Но никто не говорит, зачем и за что. Только грубые берцы иногда пинают меня в спину. Слышен гадкий смех, мат и суровые мужские разговоры.
Пару раз я не смогла устоять на ногах, падаю на колени, меня грубо подняли. Всё так же, за волосы. Заставляли вскочить и идти дальше. То иду, то бегу на полусогнутых, как шимпанзе за хозяином.
Потом кто-то пнул меня в спину. Я упала на пол в машину типа микроавтобуса. Только закрытая, без окон. С каждой стороны по несколько сидений. Они быстро заполнились. На уровне моих глаз ноги в камуфляжных штанах и черных армейских ботинках.
В шоке, боюсь пошевелиться.
– Лежать сука, – кто-то наступил мне на спину и придавил к грязному полу.
Машина рванула с места, затряслась на кочках. Я больно бьюсь щекой об пол. Несколько пар ботинок всё время касаются моего тела твердыми носками. Трутся об меня, словно об тряпку.
Прошло несколько минут, прежде чем я начала осознавать, что происходит. Распластанная, грязная, обезумевшая от страха. Как будто это не со мной, или я смотрю на себя со стороны.
Бандиты о чем-то говорят. Я смогла понять, что Руслан должен им очень много денег. Проиграл в карты.
– Если этот ушлёпок не найдёт деньги, что мы будем делать с этой сукой?
– Пустим по кругу и выкинем. В следующий раз будет урод думать, с кем связывался.
– Нет, так не пойдёт. Что значит выкинем? Она может навести на нас. Её уже нельзя выкидывать.
– Как скажешь Бес, тебе решать. Твоё дело – распоряжайся. Привезём в дом свежее мясо. Всё равно выпускать нельзя. Так хоть попользоваться на прощанье. У меня уже за неделю в яйцах столько накопилось. Чего, зря брали.
– Э, ты не один такой.
– Ну так сейчас сразу приедем и устроим пикник.
– Ладно, разберёмся.
– Люблю маленьких. И сиськи смотри у неё,
