Эллоуза будет там присутствовать.
Это было сказано с явным намеком.
Тео театральным жестом завершил сонату:
– Мы обречены!
– Да, Фредди, обречены, – подтвердил со своего места возле камина Майкл, снял ногу с латунной решетки и допил свой стаканчик хереса. – Мы все поедем в Лондон, или моя сестра Эви пожелает узнать причину нашего отказа. На тебе по крайней мере не лежит унылая обязанность танцевать со всеми девицами, которых никто не пожелал пригласить на танец.
– Не лежит, потому что я одна из них! – Фредди вскочила со стула, чуть не опрокинув шахматную доску. – И я не могу поехать, слышите? Просто не могу!
Уже покидая комнату, она услышала тихий голос Тео:
– Ну вот, снова-здорово! Какая муха укусила нашу малышку Фредди?
В гостиной воцарилось глубокое молчание, но Фредерику это не остановило. Она торопливо поднялась по главной лестнице, пробежала по коридору, потом по каменным ступеням винтовой лестницы поднялась в свою комнату в старой башне, открыла дверь и бросилась на кровать.
Ей было стыдно за свое поведение: ну как ребенок, в самом деле, но в последнее время у нее почему-то не получалось сдерживать эмоции. Какая-нибудь несчастная царапина или пятнышко на платье могли заставить ее расплакаться. Что, черт возьми, случилось? С того вечера, когда Джонни заявил, что не может жениться на ней, жизнь, казалось, уже никогда не сможет вернуться в нормальное русло. Всхлипнув, Фредерика зарылась лицом в подушку.
Хорошо бы с кем-нибудь поговорить. Как ей не хватало Зои! Почти десять лет они были подругами. Когда кузина Эви вышла замуж за отца Зои, лорда Раннока, Фредерика была в восторге. Ее старшие кузины и кузены: Эви, Николетта, Гас и даже Тео – всегда казались ей такими взрослыми, а когда в их жизнь вошла Зоя, у Фредерики впервые появилась подружка-ровесница, с которой можно было делиться секретами. Только вот этим секретом неловко было делиться даже с ней.
Бентли Ратледж теперь был ее секретом, а заодно грехом и позором. То, чем они занимались той ночью, было плохо. Она была в ужасе от того, что натворила, от того, на что сама напросилась, но самое ужасное, у нее не было уверенности, что, если бы представился случай, она поступила бы иначе, причем вовсе не для того, чтобы кому-то насолить.
Фредерика не понимала, как это возможно: испытывать где-то глубоко внутри страстное томление по человеку, который поступил с ней так мерзко. Но чего она ожидала? Что, проснувшись в его объятиях, услышит клятву в вечной любви? Ха! Держи карман шире! От Бентли такого не дождешься. Слава богу, она не настолько глупа, чтобы влюбиться в него.
И все же с ним так легко и просто! Он так искренне смеется, причем частенько над самим собой, а его теплом можно было обогреть комнату. Он умел обращаться с женщинами, особенно когда хотел чего-нибудь добиться. Однажды на кухне она увидела, как он подлизывался к миссис Пенуорти, которой не меньше шестидесяти, а все потому, что ему очень хотелось малиновый пирог на ужин. Миссис Пенуорти стукнула его по лбу деревянной ложкой,
