лицо, плечи, руки, все оголенные островки тела. Но Гиацинт забыл о солнце. Перед ним шел Аполлон. Он был его солнцем.
Аполлон скрылся за дверью трехэтажного здания. Двери были распахнуты. Из темноты раздавался гул включенного вентилятора. Чувствовался запах жаренных кофейных зерен. Гиацинт зашел в здание, проскользнул между столиками кафе и стал взбираться по лестнице, заметив складки белого хитона божества где-то там, наверху. Он поднялся на второй этаж и принялся искать. Он открывал одну дверь за другой. Везде было пусто. Наконец он толкнул самую последнюю из дверей, расположенную в тупике, у крошечного окна. И вот Гиацинт увидел его. Он лежал на кровати, хитро поглядывал и молчал.
Гиацинт медленно приближался к широкой деревянной кровати, а гостиничный номер тем временем расширялся, становился бесконечно огромным. Обстановка делалась роскошной: узкие окошки сменялись готическими арочными окнами, балкон с шелковыми занавесками вспыхивал ослепительными отблесками солнечного света, сверкающие золотыми нитями простыни, подушки, покрывала приковывали взгляд как магниты. Аполлон протягивал руки. Гиацинт приближался к нему, сбрасывая с себя одежду. Вот он тоже протянул руку и дотронулся до плеча Аполлона…
– Стоп-стоп-стоп! Что все это значит, Дик?! Во что ты превратил мой сценарий?!
Режиссер Дик Розенфельд буквально подскочил от неожиданности, повернулся и увидел в дверях сценаристку Таню Ифандис.
– Ты что так кипятишься, Таня?
– Да это не фильм об Аполлоне. Это порно!
– Ах, как грубо.
Дик посмотрел на Таню исподлобья и наигранно покачал головой. Актер в роли Аполлона, широкоплечий красавец с золотистыми густыми русыми волосами и огромными восточными карими глазами, привстал, закурил сигарету и выдохнул дым в сторону окна. Гиацинт (манерный блондин с бледной кожей и ярко-голубыми глазами) попросил одного из ассистентов принести его айфон и углубился в проверку пропущенных звонков. Послышался с трудом сдерживаемый хохоток помощника режиссера и тихий шепот оператора.
– Слушай, Таня, ты не с той ноги встала? – спросил Дик Розенфельд. – Когда ты подписывала контракт, ты все понимала…
– Да. Чего только не бывает, когда подписываешь контракты… Теперь вижу, во что превращаются мой некогда совсем неплохой сценарий…
– Выйдем? – тихо спросил Дик. – Поговорим?
– Давай…
Дик, грузный, очень высокий мужчина лет пятидесяти, с трудом поднялся с режиссерского кресла и, тяжело дыша, проследовал за Таней в коридор гостиницы. Они отошли подальше от номеров, занятых съемочной группой. Повсюду бегали работники кинокомпании, что-то кричали, громко переговаривались, передавали друг другу предметы реквизита. Из крошечного окна в самом конце коридора пробивалось огненное солнце. Оно буквально бурило стену своими тонкими, острыми пальцами.
– Ну в чем дело? – тихо спросил Дик, прислоняясь к стене и протирая вспотевшее лицо большим белым носовым платком. – Что не так-то?
– Прости, Дик… Но этот Луис Санчес… Он – не Аполлон.
– Мы снимаем уже месяц, а до тебя вдруг дошло, что роль Аполлона играет Санчес? И что он – не Аполлон?
– Нет. Не только что. Просто не хотела спорить с тобой. Я знаю, как ты к нему относишься. Не хотела расстраивать. Надеялась, что как-то все вырулит в нужную сторону. Понимаешь, дело не только в том, что Луис бывший порноактер… Он какой-то деревянный. Он – не Аполлон, одним словом. Он – пародия на Аполлона. Он – актер, играющий Аполлона, а не сам Аполлон.
– И каким же Аполлон должен быть, по-твоему?
– Каким?.. Сложно сказать. Это должен выразить актер… Настоящий актер. Я лишь сценарист и писатель. Он должен быть невыразимым, неземным. Не мужчиной, не женщиной, не ребенком, не стариком. Он должен быть божеством. То пастухом, пасущим овец, то музыкантом, играющим на кифаре, то спортсменом, равным которому в стрельбе из лука нет ни на земле, ни на Олимпе. И всегда разным. И он обязан быть настолько красивым, что, глядя на него, у зрителя должно перехватывать дыхание… А глядя на этого… с позволения сказать, Аполлона… у зрителя все мысли будут направлены в одну, совершенно определенную сторону. И еще будут приходить на ум известные всем видеоролики для взрослых, снятые где-то в Лос-Анджелесе…
– Но Санчес великолепен! У него изумительные данные. Ты видела его тело? И никто уже не помнит, где он начинал. После «Вселенной богов» он – суперзвезда!
– Да. Великолепен. Не спорю. Но не для того сценария, который написала я.
– Поверь. Именно это зрителю и нужно! Формы, тело, секс.
– Меня интересует то, что нужно мне!
– Да. Но если ориентироваться только на тебя и на твои вкусы, то можно снять хоум-видео или авторское кино для десятка любителей
