style="font-size:15px;"> – Они не могут к тебе притронуться, пока сам не разрешишь. Единственный вред, который они способны причинить – это твой собственный страх.
– Его-то у меня, к несчастью, более чем достаточно! – Чье-то четверостишье мелькнуло в голове:
– Непроглядная темнота
Жизнь мне кажется вся пустой
И живу я как будто зря,
Чьей-то жизнью – совсем чужой.
Все очень походило на сцены из голливудского фильма ужасов. Темные силуэты двигались медленно и с трудом, словно неся тяжелый груз, бредущие на запах пульсирующей плоти. Они заполонили все пространство. То тут, то там, были видны их изувеченные туши – копошащиеся на земле или ползущие на звук шагов. Люцу стало дурно. Причем не столько физически, сколько морально. Они выигрывали битву с его душой, а сознание то и дело давало опасную трещину. Твари, демоны, монстры – будто сошедшие с иллюстраций книг и фильмов ужасов. Ожившие видения из страшных снов. Паранойя, обретшая материальную оболочку. Страх, не покидавший Люца, становился лишь сильнее. «Ноги» стали ватными. Пришла сильная головная боль, сопровождаемая слабой тошнотой. Ему казалось, что земля проминалась под «ногами», словно состояла из пустот.
– Где я?!
– Земли духов и богов алкоголизма. Их вы называете и Бахус, и Йи-Ди, Майауатль, и сатана, зеленый змий, лярвы. Имен у него много. Как его не назови, он самый ужасный. И в тоже время – это все божества, которые управляют эмоциями людей, попавших в их сети.
Тварь выползла из черной жижи, с ее тела капала едкая жидкость. Волосы на голове зашевелились. Существо, которое предстало перед ним, было пугающим и отвратительным. Он был ужасно уродливым. Был похож то на гигантского червя, то на «дракона», то на человека по бокам тела извивались бесчисленные щупальца. Люц стоял совершенно завороженный происходящими метаморфозами. Тело неестественно искривилось, а голова вытянулась, окончательно теряя человеческую форму. Теперь перед ним высилось мерзкое склизкое существо, отдаленно напоминающее чудовищный гибрид земляного червя и человека. Из его рта торчали и извивались длинные отростки, ищущие во тьме свою добычу. Глаз не было, да и зачем они существу, обитающему во мраке? Первобытный ужас бурлил в жилах, а мозг отказывался верить в реальность происходящего. В голове творился сущий кавардак. Слова молитвы никак не вспоминались, он зашептал:
– Господи, спаси, Господи, спаси! – сложив руку в щепоть, хотел перекреститься, но словно кто-то удерживал. – Что это? – спросил Люц, пытаясь занять свои мысли хоть какой-нибудь деятельностью, одновременно помогая себе отстраниться от происходящего. – Приглашение? Или же те несчастные, что погибли в алкогольных парах, хотят выплеснуть свою злость на мне?
– Знаем, что ты не любитель горячительных напитков, но через эти земли тебе придется проходить, потому что кроме алкоголизма здесь обитают и зависть, и злость, и ненависть. Все эти пороки и грехи связаны с божеством Зла и Ненависти, а это их маленькие
