угощение, растопила баньку, приготовила для путника чистое бельё штаны и рубашку, оставшиеся от её покойного отца, сложила всё это в предбаннике.
Купаясь после того, как путник, напарившийся, выкупавшийся, одевшийся в приготовленную ею одежду, прошёл в дом, женщина почувствовала в себе такой неудержимый прилив чувственности, которого она не знала прежде.
«Глупости!» – попробовала взять себя в руки женщина-недотрога.
«Но, какой он твёрдый, уверенный в своих силах…
Какой у него притягательный, властный взгляд, от которого в жар бросает и слабеют колени…» – подумала женщина, одеваясь. – «А вдруг он начнёт меня раздевать?»
На этот трудный вопрос у женщины не находилось ответа, и она пошла в дом, охваченная смятением, и боясь, и втайне желая от своего нежданного гостя проявления той звериной страстности, которую она угадывала в нём безошибочным женским чутьём.
За столом женщина почувствовала, что ей доставляет удовольствие потчевать гостя кушаньями и подливать ему сладкие хмельные напитки, а он, насытившись, перехватил её выжидательно трепещущий взгляд, и она утонула в его ответном взгляде, как как в бурном водовороте.
Прошло три сказочно прекрасных дня, наполненных для женщины многократными и долгими воспарениями к неземному блаженству.
И наступило утро дня четвёртого – самого чёрного дня в жизни женщины: её мужчина исчез.
Не попрощавшись, не объяснившись.
Что скажут теперь о ней, о бывшей женщине-недотроги, жители их деревни?
Что может она ответить и им, и себе самой?..
Мужчина вновь подошёл к ручью, в котором он несколько дней назад отмывал от по-волчьи пролитой им человеческой крови свои усы и бороду, отстирывал свою рубашку, и стал жадно пить холодную воду.
Он давно уже не был хозяином своей судьбы и своих поступков.
«В путь!» – услышал мужчина телепатическую команду своего невидимого Проводника, и его карие глаза вначале пожелтели от обиды за эту его гнусную, богопротивную подневольную жизнь, а затем запылали красным огнём его застарелой бессильной злобы.
Он издал утробный клокочущий рык:
«А-а-а-а!!!»
Его голова запрокинулась, на шее вздулись артерии, рык перешёл в протяжный, вселяющий ужас вой:
«У-у-у-у-у!!!»
В зоне особого риска
Эта зона заслуживала того, чтобы описать её во всей необычности. Я и подумать не мог, что в этом месте природа может быть настолько диковинна и… страшна. Страх исходил здесь ото всего. Даже от…
Уточнять не имею права.
Дал подписку о неразглашении.
Эта зона была закрыта от посещений посторонними лицами, от авиаперелётов, замаскирована от обнаружения её объектов средствами космической
