к прилавку и из отдела в отдел, делала покупки расчетливо и со вкусом, но как бы мимоходом, словно шутя и играя. Она была очаровательна, и все продавцы и продавщицы, едва она подходила к прилавку, тотчас обращали на нее внимание и оставляли других покупателей.
Склонившись над прилавком, Наталья выбирала обручальные кольца, а Геннадий стоял у нее за спиной, вдыхал аромат ее волос, смешанный с запахом мехового капюшона, смотрел на ее стриженый затылок и думал:
«С длинными волосами она была бы еще очаровательнее… Зачем она стрижется?»
Покончив с кольцами, они отправились покупать Геннадию свадебный костюм.
Геннадий стоял в примерочной кабине, а Наталья порхала между вешалкой и зашторенным от посторонних взглядов женихом, по-хозяйски вторгаясь за занавеску, удивительно ловко, словно всю жизнь только этим занималась, примеряла очередной образец на Геннадии, критически обозревая, высказывая суждение и принимая решение до того, как Геннадий успевал обернуться к зеркалу. Она исчезала, а кабина еще некоторое время жила ее стремительной, радостной жизнью, пахла ее запахами, шуршала ее одеждами. Геннадий же угрюмо созерцал в зеркале свое полураздетое отражение и думал с тоской, почти с отчаянием:
«Ну зачем она такая красивая?! Сегодня-то зачем?!»
Странные были у него мысли, и сам он понимал, что странные они у него, но все придирчивее вглядывался в Наталью, точно стремился обнаружить в ее облике какой-нибудь незаметный на первый взгляд изъян – непропорциональность в телосложении или неправильность в чертах лица, – но, видимо, так и не находил того, что искал, потому как все безысходнее становилось у него на душе.
Они сделали уже почти все покупки, когда Геннадий, схватив Наталью за руку, остановил ее вдруг посреди магазина и довольно бесцеремонно развернул лицом к себе.
– Ты сегодня удивительно красивая! – сообщил он ей.
– Правда? А почему таким тоном? Как будто ты меня за это ненавидишь! – рассмеялась Наталья.
– Мне страшно… Мне страшно, что у меня будет такая красивая жена.
– Ничего не поделаешь, Геночка. У великих писателей должны быть красивые жены, – прильнула к нему Наталья.
Потом они приобрели постельное белье.
Потом Геннадий усадил Наталью с покупками в такси. Расставаясь, они договорились, что ужинать Геннадий придет к Наталье.
Домой Геннадий вернулся в еще большей тоске. Слонялся из угла в угол, потом зачем-то сел на стол, зачем-то достал второй экземпляр рассказа и принялся его перелистывать, машинально, не читая и ни о чем определенном не думая. Но вдруг отшвырнул рукопись, вскочил со стула, вновь прошелся по комнате, испуганно как-то оглядываясь, потом хмыкнул, покачал головой и подумал с облегчением:
«Да вот же оно! Конечно!.. Когда я ждал ее у собора!.. Когда я сидел на ступенях и вдруг увидел Наталью с ее иностранцами… Я уже не надеялся, что она придет… И так же вдруг тоскливо стало… Зачем она тогда пришла? Лучше
