места были ему вторым домом, близким, понятным и своим, как тут не поддаться искушению, не побродить по обиталищу дикой живности? Александр хорошо ориентировался в лесу и легко передвигался пологим подъёмом, углубляясь в зелёные кущи, пока не вышел на опушку, остолбенев перед стаей серых волков. Их было семь, крупных и поменьше, тоже заинтересовавшихся одиноким путником.
Что делать?! Бежать? – Догонят вмиг и разорвут. Стоять и ждать? – Будет тот же результат. И опять раздался голос, что на Чумыше, то и здесь, на Ишиме: «Уйми свой страх! Иди сквозь них!» Пошёл на стаю, как на ватагу пацанов в драке на Тальменке. И что за диво? Волки двинулись в сторону от человека, оглядывались, но ушли.
В жаркий полдень Александр выводил ребят на купание. Для бесенят это было любимое занятие, а для инструктора головная боль, хотя купались на мелководье озера. Воспитательницы и пионервожатые тоже были из педагогического института, мечтательные студентки старших курсов, и тоже с красными галстуками. Весёлые девичьи стайки волновали молодого и пылкого человека, рождённого под огненным знаком и влюбчивого. Но всё-таки от него не уходил образ первой любви, унесённый с собой из Тальменки.
Жил, живу мечтой одной —
Встретиться с тобой, родной,
В том и ценность вся твоя,
Что в любви витаю я.
В частых снах твой образ милый
Ангелом летал ко мне,
Восстанавливая силы
На затерянной земле.
Милая моя Наташа,
Непохожая, иная,
Никого нет чище, краше,
Грация моя святая!
Голубые небеса
Светятся в глазах весёлых,
Гордая моя краса,
О тебе сказать – нет слова!
Где ты, верная удача,
Где лишь ты и я вдвоём?
Вспоминаю нашу дачу,
Наш заветный водоём…
Как душой желаю слиться
Во взаимопониманье,
Ты – восход мой, и зарница,
И богиня обожанья.
Как же всё неповторимо,
Как же всё неуловимо,
Время неостановимо,
Счастье несопоставимо!
Но Наташи не было рядом, и вряд она могла появиться, и тогда инструктор по плаванию взялся обучать искусству поведения на воде одну из воспитательниц юных пионеров, Инну Барлевич. Стрельцы забывают недосягаемый объект обожания, едва на горизонте появляется другой, не менее достойный образ. Уроки плавания, уже на глубокой воде, проходили успешно, но проявления сердечного расположения со стороны Александра оставались без ответа. Повторялась история безответной любви, до боли знакомая по Тальменке.
Вы женщина-загадка,
Лукавые глаза,
Волнующая прядка,
Во взгляде бирюза.
Вы женщина порыва,
Вулкан противоречий,
От внутреннего взрыва
Язвительные речи.
Распутать вас непросто,
Вы с узелками нить,
Таинственный вы остров,
На нём не скучно жить.
Отец его сердечной зазнобы, Иван Степанович, работал главным бухгалтером солидного предприятия и был известен далеко по округе. Однажды у него в финансовом отчёте
