человек, готов был встретиться хоть сразу – было слышно, как он взбудоражен.
– Мы можем к вам подъехать, – отозвался Порываев.
– Нет, дайте адрес, – прозвучало в трубке, – я лучше сам.
И очень скоро был у кабинета. «Он с этой дамочкой висит на фото-стенде в той квартире», – едва взглянув, отметил Порываев. Андреев повзрослел, от носа залегли морщины – налет брезгливости. Его безукоризненный костюм, роскошные часы – всё говорило об отсутствии финансовых проблем. Он начал сразу:
– Что за бред – самоубийство… Ведь этого никак не может быть.
– Минуточку, – навел порядок Порываев. – Вы кто покойной будете? – спросил он сухо и официально.
– Не – будете, – Андреев взялся поправлять, а – есть… Верней, теперь, наверно – был…
Потом он умудрился не напыщенно ответить:
– Я Маргарите – самый близкий друг.
– Так вот, – обрисовал картину Порываев. – Её, и вправду, задушили, экспертиза показала. Какие есть соображения?
Андреев, было видно, растерялся, и машинально буркнул:
– Никаких…
А дальше – двинулся по тексту, назревшему, как плод переживаний. Не надо было спрашивать – он сам повел рассказ. Бурлило в нем желание поговорить, припомнить, побеседовать, отвлечься и не думать, что нету больше госпожи Альцшулер, имевшей в его жизни, видно, значимое место.
– Что только про неё не говорили, – с тоской и болью вспоминал Андреев. – Развратная старуха, водит молодых… Но все это – пустая болтовня.
Негодовавший Александр и не скрывал, что он гордится независимою старшею подругой, презревшей все нападки злопыхателей.
– Возможно, что она вампир, – сказал он, чуть не с торжеством, – её питали радость, силы и успехи молодых мужчин, которых она в «люди выводила». Но отдавала нам Марго намного больше, уж поверьте, и не рассчитывала ни на что взамен. Ей было нужно лишь доверье и возможность помогать.
У Порываева пошел десятый час дежурства… Чего вот только не хватало, так этой бестолковой болтовни. И он спросил, без лишних церемоний:
– Когда с ней виделись, и где вы были прошлой ночью? – чем возвратил Андреева в жестокую реальность. Тот быстренько брезгливо открестился:
– У Маргариты был позавчера. Вчерашний день был весь загружен – мы принимаем компаньонов. Потом водил их в казино.
– Кто к ней ходил домой? – продолжил Порываев, – какие, вы сказали, кавалеры?
Такой вопрос напрашивался сам.
– Вы не дослушали…, да, что это за грязь? – сказал Андреев нервно, будто упрекнул. – Марго была в ужасном горе, когда погибли сыновья… Она не представляла, как ей жить.
Андреев смолк, будто решил, что он расставил точки. Но следователь ждал – ему был нужен четкий, не расплывчатый ответ. Тогда Андреев досказал:
– Какой ещё разврат? Ни с кем она не развлекалась, но нужен в жизни хоть какой-то смысл? Её влекло к ровесникам погибших, чтоб наставлять, вести на верную
