с Леной.
– Ты сегодня ненасытен, – довольно промурлыкала моя любовница, – останешься на ночь?
– Нет, мне пора. – Я быстро натянул штаны и рубашку, с трудом нашёл телефон, обулся и вышел на улицу, даже не попрощавшись с девушкой. Не думаю, что она обидится.
В пачке осталась последняя сигарета, и я закурил ее, выпуская дым в небо. Ветер трепал полы моего пальто, а я все смотрел на луну и никак не мог сдвинуться с места.
Когда вернулся домой, было уже почти утро и моя жена все ещё не спала. Встретила меня с бокалом вина в гостиной с включённым светом.
– Явился, – едко произносит она, цепко впившись в меня своим слегка опьяневшим взглядом.
– Совещание затянулось, потом кое-какие дела пришлось решать, – произношу отстранённо, хватая со столика начатую бутылку вина.
– Это «совещание» или «дела» оставили у тебя на шее засос? – ее голос звучит строго, словно я провинившийся ребёнок.
– Аллергия, наверное. – Потираю то место, где выделяется темно-красное пятно, и усмехаюсь. Одна из причин того, почему я все ещё не вышвырнул Марину из дома и почему возвращаюсь сюда, – возможность ее позлить. Дать почувствовать, как все выходит из-под ее контроля, делать из неё сумасшедшую дуру и не давать никаких объяснений. Мне доставляет удовольствие наблюдать за тем, как она злится, медленно разрушать ее идеальный мир и ставить все новые и новые запреты.
– Я нашла трусики в твоём пиджаке, – ледяным голосом произносит она и со стуком ставит бокал на стеклянный столик, ожидая моей реакции.
– И? – Я медленно расстегиваю пуговицы рубашки, всем своим видом давая понять, что меня никак не встревожила ее находка.
– И? Это все, что ты можешь мне сказать? – Марина резко поднимается со своего места и разъярённой фурией несётся ко мне. В ее глазах пылают злость и ярость. Кажется, она на пределе. – Я потратила на тебя лучшие годы своей жизни! Я все для тебя делала, старалась быть самой лучшей женой, а ты… ты…
Ее слезы давно меня не трогают. Раньше я бы обнял ее, притянул к себе, пожалел и поцеловал. А ещё извинился бы. Обязательно извинился бы.
– Перестань истерить, не понимаю, как лучшие годы твоей жизни связаны с трусиками в моем кармане.
– Если ты трахаешь всяких шлюх, то хотя бы не тащи эту грязь в дом! – зло выкрикнула она.
– Что? С ума сошла? Это же наверняка твои трусики. Где ты их нашла? В пиджаке, который я не ношу полгода? Год?
– Не делай из меня дуру. Я могу понять, мои это трусы или нет.
– Детка, у тебя в шкафу столько одежды, что я не уверен на счет того помнишь ли ты обо всех парах обуви, что тогда говорить о какой-то маленькой тряпочке? – Я смотрю на неё с насмешкой и вижу на ее лице тень сомнения. – Ну если ты и в самом деле думаешь, что я тебе изменяю, то можешь подать на развод.
– Нет, ты что, какой развод? – встрепенулась она, вытирая ладонью глаза.
– Тогда сладких снов.
– Олег,
