и отобрать ее.
– А, – застыла я, глядя на папину тросточку, сохранившую следы зубов папиной любимой собаки. – Вам недостаточно было наших бриллиантов, так вы, как мелкий воришка, украли папину трость! Я вас своими руками задушу!
– Так, мне снова чего-то не хватает для скандала! У нас получается какой-то некрасивый скандал! – заметил негодяй, выразительно глядя на меня.
Словно издеваясь, он демонстративно поигрывал отцовской тростью. Папа в юности упал с лошади и повредил лодыжку. И после этого всегда ходил с тростью.
– Принесите платья, – приказал мерзавец. От стены отделился слуга, выходя за двери. – Скандал, моя драгоценная, должен быть красивым! Согласитесь, скандалить в красивом платье намного приятней, чем домашнем халате. Можно отрывать кружево, вышивку, швыряться драгоценностями! Это дает такой невообразимы простор для истерики!
– Я буду ненавидеть вас до конца своих дней, – схватила я роскошную вазу со столика, не зная, запустить ее в него или просто разбить об пол. – Я никогда вам не прощу моего отца! Вы сказали, что убили его!
– Не отрицаю, я действительно убил его. Но давайте попробуем внести некий шарм романтики, – издевалась надо мной улыбка. – Давайте придумаем, что однажды я увидел ваш портрет. И влюбился, как мальчишка! А потом, когда об этом узнал ваш отец, он спешно решил вас выдать замуж. Я разозлился и убил его. Звучит романтично, не так ли?
– Вы не способны любить! – выкрикнула я, разбивая со звоном дорогущую вазу об пол. Я хотела бросить ее в этого подлого человека, но она просто выскользнула у меня из рук.
– Браво! Вы разбили первую вазу в моем доме! – похлопал этот негодяй. В его глазах плескался неподдельный восторг. – Сразу и в дребезги! Это нужно отметить.
Еще один молчаливый слуга, стоящий возле стены подошел к господину и подал ему бокал.
– За первую разбитую вазу! – послышался смех.
Позади меня открылась дверь. Служанки внесли роскошные платья. Золотое, красное, зеленое, розовое, голубое и фиолетовое!
– Выбирайте, – откинулся на спинку кресла самый ужасный человек на свете. Он злодейски улыбнулся, оперся локтями на подлокотники, соединив подушечки пальцев.
Я смотрела на платья с неприкрытой завистью. Когда-то и у меня были такие. А потом осталось только то, единственное, в котором меня выставили из моего же собственного дома.
– Я отказываюсь скандалить с девушками в некрасивых платьях, – вздрогнула я при звуке его голоса.
– Красное! – выдохнула я, указав рукой на расшитый корсет.
– О, мой любимый цвет. Красный и золотой. Королевские цвета! Чувствую, что скандал мне понравится! – послышался смех.
Меня вывели из комнаты, торжественно неся передо мной красное платье. Пустые коридоры хранили запах чужих ядовитых духов, от которых мне было дурно.
– Сюда, миледи! – послышался робкий голос служанки.
Меня завели в комнату,
