употребить этого Боевого Хомяка, будь он неладен! Но окрик заставил меня немного опомниться. Тем более, что удав, похоже, почуял мамочку и совсем размяк. Пополз к ней, жаловаться. Еле успела отловить его за хвост.
– Расслабляющий массаж всего Жужика, – пропыхтела я, гладя удава по плоской головке, – кто разрешил вмешиваться в терапию?!
Мой окрик заставила доктора Верн пошевелиться и вспомнить о корпоративной этике. А также про то, что я пообещала её прикрыть на пару часов, пока она бежит в казённый дом за обновками – тратить на это скучное мероприятие личное время доктору было жалко. Она повела опекуна животного к выходу.
– Не переживайте, у нас отличный специалист, с авторскими методиками. Сейчас она расслабит вашего Жужика, и мы ему поможем вытащить мышку из горла. Он, говорите, у вас вегетарианец? Весь в мамочку? А гадкая мышь специально к нему в пасть втолкнулась? Решим, всё решим.
Дверь хлопнула, закрываясь. А я внимательнее посмотрела на несчастного удава. Похоже, его бросок был криком о помощи. С едой он расставаться не хотел.
– А придётся, – мрачно сказала я, отходя от него подальше.
Не повезло Боевому Хомяку с опекуном. Купить-то его купили. А инструкцию к удаву почитать забыли.
Мышь доставать не стали, хотя опекунше сказали обратное. И вот теперь это чудо, спустя полгода, снова оказалось у нас в клинике. Худое, истощённое, облезлое.
– Не понимаю, – пожала плечами опекун, – что ему не хватает? Вот такое вот постоянно. Уже во все экокуполы возила. Сначала всё хорошо. А потом опять ползает, обморочный.
Наш консилиум только переглянулся. Директор уже выяснила у своих коллег и передала нам – Боевого Хомяка подкармливали всеми ветклиниками экокуполов, как могли. Не оставлять же несчастного на голодную смерть. Убедить опекуншу, что удава не накормить травками, так и не получилось. Мы, оказывается, тупицы, ничего не понимающие в её кармической связи с питомцем.
Роли были расписаны, как по нотам. Я замурлыкиваю опекуншу у себя в кабинете. Доктор Верн кормит удава. Все счастливы, включая Жужика.
Я знала код великолепного кофе. С фруктовыми нотками и без капли горечи. Набрала его на панели пищевого принтера, прислушиваясь к звукам из операционной. Жужик охотился на зверушку, предложенную ему доктором Верн. Удава с жертвой оставили наедине. Содрогнулась, представив, что творится сейчас за стенкой, так как помнила ещё мощные объятия Боевого Хомяка. Но вот только не припомню, чтобы он издавал при этом такой душераздирающий писк. Или это мышь, которую ему подсунули?
Быстро поставила кофе перед волнующейся клиенткой.
– Как там мой мальчик? – тихим голосом спросила она, принимая напиток, – доктор им занимается?
Насколько я знаю доктор Верн, она сейчас костерит опекуна удава в ординаторской. А пациент справляется сам, как может.
Я просто не могу допустить ещё одно глупое
