Яковлевичу. Он потер ладонь и как-то загадочно усмехнулся:
– А ты думаешь, что во время войны перед рукопашным боем противников сортировали по весу и росту?..
Узнав много лет спустя детали боевой биографии С.Я.Колчинского, я, кажется, смог догадаться, о чем он тогда подумал. Оказалось, что из множества эпизодов войны ему больше всего запомнился бой, в котором он чудом остался жив. Во время этого боя он взялся уничтожить засевшего в одном из домов вражеского автоматчика, стрелявшего по нашим солдатам. К моменту встречи автоматчик, оказавшийся огромным детиной, расстрелял автоматные рожки и отстреливался из пистолета. Семену Яковлевичу удалось нанести гитлеровцу удар по вооруженной руке, затем – в живот и, в итоге, скрутить его, но выстрелить тот все же успел. Пуля обожгла ладонь, оставив на ней метку. К слову, мой тренер богатырским ростом отнюдь не отличался.
Начались усиленные тренировки – впереди были соревнования. Семен Яковлевич акцентировал мое внимание на приемах, нацеленных на выбор оптимальных траекторий штыка в различных ситуациях. Он обратил мое внимание на то, что большинство тех богатырей, вид которых смутил меня на недавних соревнованиях, грешат очень уж размашистыми движениями карабина. Приводил он также в пример сценическое фехтование. Студенты и актеры театрального училища, покорявшие зрителей своими эффектными боями на сцене, на спортивных соревнованиях оказывались, как правило, последними: они по привычке размахивали шпагами, получая тут же уколы противника в результате контратаки. Он мне обещал, что другие виды оружия от меня не уйдут и что фехтование на карабинах послужит для этого подспорьем, развивая такие важные качества, как быстроту, точность и чувство дистанции. Да и опыт боев сам по себе ценен.
Начальный спортивный разряд я выполнил на первых же соревнованиях. Продолжительные тренировки дали мне основательное владение техникой самых разных приемов штыкового боя. Один из моих первых боев запомнился особенно. Моим противником оказался один из тех рослых бойцов, сам вид которых меня некогда очень смутил. Мне у него удалось бой выиграть. Но потрясла меня не сама эта победа, а слезы на глазах моего противника сразу после боя, когда он, чертыхаясь, вслух сетовал на то, что «продул бой пацану». Вот так мы тогда взрослели…
Через год после начала моих тренировок я уже втянулся основательно в занятия штыковым боем, но их пришлось прекратить из-за каких-то «указаний сверху», запретивших юношам заниматься этим видом фехтования. Семен Яковлевич напомнил о моем давнем желании и его обещании давать мне уроки по фехтованию на шпагах. Дело быстро пошло, и через год я стал чемпионом Киева среди юношей. Учился я хорошо, школу закончил с медалью, и Семен Яковлевич стал усиленно агитировать меня поступать в институт физической культуры. Пожалуй, впервые я тогда его не послушался, так как не видел спорт в качестве основного дела своей жизни. Однако когда я сунулся
