Дождь теперь лил практически горизонтально, залетая на полтора метра в дом. Мы изо всех сил пытались закрыть дверь, и когда наконец захлопнули ее, я ахнула: снаружи все превратилось в одно сплошное размытое пятно. Раздался громкий треск, хлопок, и свет погас.
Прошло еще минут пятнадцать, и шторм закончился так же внезапно, как и начался. Ветер стих, дождь превратился в тихую дробь. Мы вздохнули с облегчением. Когда мы ложились спать, электричества все еще не было, но мы были уверены, что к утру все починят.
На следующий день мы вышли на улицу, чтобы оценить последствия бури. Огромные деревья возле дома были вырваны с корнем. Земля вокруг большого дерева на переднем дворе поднялась и потрескалась.
Соседка не могла открыть дверь, пока домовладелец не прислал кого‐то с бензопилой на помощь. Часть ее крыши мы нашли на церковном дворе через дорогу. При этом два мусорных бака, стоявшие у обочины, даже не покачнулись.
Электричества все еще не было. Столбы электропередачи валялись на земле, будто сломанные зубочистки.
По городу поползли слухи: вчера по нашей улице прошел торнадо, и о его приближении нас никто не известил. Никто, кроме маленькой кошечки по имени Цветочек. Уж она‐то знала, что нас ждет нечто посильнее обычной грозы, и хотела, чтобы ее дети были в безопасности.
В память о той ночи тумбочка с отсутствующим ящиком, в которой с тех пор жили еще три помета котят, стала известна как «Убежище от шторма». А Цветочек заслужила звание самой умной кошки на свете.
Линда Сабурин
Настоящий Макс
Коты приходят и уходят, но никогда нас не покидают.
Макс был красивым длинношерстным котом. Я всегда могла различить его в кошачьей толпе благодаря яркой полосатой расцветке. Это было все равно что в холодный зимний день узнавать своего закутанного до самой макушки ребенка среди группы детсадовцев.
Макс родился на улице, но это не мешало ему с нежностью относиться к нашей семье. Целыми днями он бродил по своим кошачьим делам, но неизменно приходил домой, когда его звали, – обычно после третьего крика.
Однажды вечером Макс не ответил на мой третий окрик, и мы забеспокоились. Это было слишком на него не похоже. Может, его украли? Мы сказали детям, что Макс, вероятно, забрел слишком далеко и заблудился, а сами напечатали листовки с его фотографией и расклеили по всем окрестностям. Казалось, весь штат Нью-Джерси знал, что Макс потерялся. Соседи помогали нам прикреплять листовки к деревьям и телеграфным столбам, а потом звонили, чтобы узнать новости.
Прошла неделя. Однажды вечером раздался телефонный звонок: владелец местной пиццерии, расположенной примерно в шести кварталах от нашего дома, сообщил, что Макса сбила машина перед витриной их ресторана. Сердце мое было разбито. Я не могла представить, как сообщить эту новость детям.
Мы с мужем поехали в пиццерию, чтобы
