нашем доме. Я обратил внимание на то, в каком ужасном состоянии у него обувь, на то, что он редко ходит в столовку. И этот пакет вместо рюкзака… все ясно. Еще я вспомнил, как видел Хмуря у нас дома. Я подумал, что он посещает мамины занятия. Но расценки у нее суровые… Что-то не сходилось.
И вот дома я спрашиваю у мамы о том случае: зачем он приходил? Она сразу грустнеет. Оказалось, что в тот день встретила его в подъезде – он там готовился к контрольной, пока его мама с какими-то забулдыгами пьянствовала дома. В общем, моя мама пожалела его и позвала к нам, чтобы он спокойно позанимался.
Разговор меня сильно расстраивает. Иду в свою комнату, беру блокнот и карандаш. Рисую что-то на автомате и думаю об этом парне. Жалко его, тяжело ему приходится. Как-то несправедливо. От мыслей этих в груди что-то такое нехорошее, давящее. Злюсь на себя за то, что думаю, но не думать – не могу.
Вглядываюсь в рисунок и с удивлением осознаю, что бегло набросал сцену: Хмурь сидит в подъезде, обложенный башнями из учебников. Он словно заперт, как в ловушке, в этих чертовых учебниках. Сначала думаю выдрать лист и выбросить его. Но чем дольше смотрю, тем меньше мне хочется это делать.
Рисунок получился каким-то особенно живым. Кажется, что и чувства Хмуря мне удалось передать, хотя я его в тот момент даже не видел.
Глава 6
Недавно маме воткнулось, что она хочет познакомиться с моими друзьями из класса. Просто не знаю, что с этим делать.
– Позови их на чай, – в который раз просит она. – И не когда меня нет дома. – Это мама говорит осуждающим тоном, показывая, что не одобряет «тайных» гостей.
– Ну, ма-а-ам! – ною я. – Не буду я их звать. Чего мы тут делать будем?
– А когда меня нет, сразу находите, что делать! Чайку попьем, поболтаем.
Я представляю эту сцену: Рысев и Фиалкин, чья любимая игра – по очереди с разбегу биться головами о дорожный знак; гламурные Лена и Маша, которые на всех людей 30+ смотрят как на ископаемых; Никитин, который обожает рассказывать о том, что первый сексуальный опыт у него случился в 10 лет; я и моя мама, железная леди с аристократическими замашками, – все дружно и чинно пьем чай в столовой. Из новенького сервиза, как на официальном приеме… Жуть.
Я категоричен: друзей я не приведу. Мама настаивает:
– Мне важно знать, с кем ты общаешься. Не вижу в этом никакой проблемы. Не понимаю, чего ты так уперся? Ведешь себя как маленький…
Я в ужасе мотаю головой:
– Мам, отстань от моих друзей! Общаюсь и общаюсь, какая разница? Нормальные они.
– Вот я и хочу убедиться, что они нормальные, что они не затащат тебя ни в какие неприятности.
– Никуда они меня не затащат.
Маме не удается меня сломить. Но она все равно торжествует уже через несколько дней.
Мы гуляем с компанией. Голодно и холодно, я предлагаю всем пойти в «Макдоналдс».
– Я пас, я на нуле, – стыдливо говорит Никитин.
– Да забей, чел, я тебе дам, – отмахиваюсь я.
– Не,
