за мгновение намело несколько сантиметров. Элину как парализовало. Такое уж точно не могло привидеться! Она повернулась к родителям, но… Что-то произошло, что-то было не так. Излишне прямые и неестественные, они сидели до странного отстранёно: отец откинулся на сиденье, а мама, скрестив руки на груди, вдруг замолчала, хотя тирады, устраиваемые ей, могли длиться часами, а здесь такой повод.
– Мам? Пап? – дрожащими руками Элина коснулась их плеч.
Никто не ответил. Не повернулся даже, не вздрогнул. Сердце её замерло, рухнуло вниз, а затем застучало как бешенное, громко-громко.
Их лица искажала улыбка, широкая, скошенная набок. Театральная маска из папье-маше.
Она отдернула руки, вмиг будто примерзая к сиденью. Что происходит?! Что-что-что? Что за фильм ужасов?!
Ветер стремительно усиливался, завывал раненным зверем и скулил. Снег окончательно замёл машину, но та продолжала ехать, хоть и буксуя. Радио зашипело и тут же смолкло. Стало темно, изо рта облачками вырывался пар. Элина обхватила себя руками, в тонкой рубашке её трясло. Так можно и на смерть замёрзнуть! Отморозить пальцы уж точно! Что же делать?
Родители никак не реагировали, до них не достучаться. Телефон, предатель, стал сбоить и совсем отключился, только пурга началась. И что остаётся? Останавливать машину, пока не врезались, выбираться и надеяться встретить людей?.. Звучит как план.
Заставить себя двигаться, стоило неимоверных усилий. Дурацкое тело постоянно впадало в ступор, когда наоборот надо действовать – до чего же глупо. Что если однажды это будет стоить ей жизни? Избавившись ослабевшими пальцами от ремня безопасности, Элина перевалила на передние сиденья и лучше рассмотрела отца и мать. Они так и сидели, как сломанные куклы на полке, с пустым взглядом и этой жуткой улыбкой, не двигаясь и, казалось, даже не дыша. Она помахала перед их лицами ладонью, но ничего не изменилось. Прекрасно! Неужели это то самое зомбирование, о котором твердят конспирологи? Почему тогда она не стала такой же – лучше так, чем оставаться совсем одной и принимать жизненно-важные решения, верно?
«Итак, будем вытаскивать ключи?» – стоило краешку мысли появиться, как безо всяких предупреждений, машина остановилась, чуть вильнув в сторону, повинуясь. Конечно, Элина не была готова. Абсолютно. Едва-едва, в последний момент ей удалось ухватиться за подголовники и не вылететь на лобовое, но картинка как она, расшибив голову, лежит в снегу в луже собственной крови так и осталась маячить перед глазами.
Резко заработало радио. Белый шум сменился неразборчивым голосом. Это не был ведущий. Это был мальчишка, ещё совсем ребёнок, чуждый этому месту, но не вьюге за окном – в такт его словам и злости та выла всё сильнее и сильнее, как гончая спущенная хозяином. Сквозь перебои и шум мальчик кричал:
– Ты! Въяве предо мной, ты, ты! Ха-ха, а я-то им не верил! Ужели…ужели, мучитель мой продолжает жить, жить безнаказанно и мирно, поколе спутана душа моя разорванная страдает! Почему?! Разве я виновен? Разве делал худо? Молчишь, Белый Бог? За
