я, стараясь, чтобы мой голос звучал угрожающе. – У меня ружье и если хоть раз дернешься, я выстрелю!
Не дождавшись никакого ответа, я нажал стволами ружья на ручку и толкнул дверь. Она не была ничем подперта изнутри и легко распахнулась. Я сделал шаг назад, поднял фонарь и ружье и медленно вошел внутрь. Стараясь смотреть периферийно и заметить любое движение я обвел взглядом небольшую комнату. Она была пуста. Кровать на высоких железных ножках, под которой даже стоя видно весь пол и плоский шкаф, нижнюю половину которого занимали ящики, составляли всю крупную мебель в комнате. Я сделал шаг назад и осмотрел коридор, переводя ружье и фонарь в разные стороны. Что за фокусы? Здесь никого нет и не было. Окно закрыто изнутри, в комнате никаких следов пребывания людей. Что здесь вообще происходит? Может я просто с ума схожу? Но я настолько ясно и четко слышал этот стук, что могу поклясться на библии не только в том, что он был, но и в том, что стучали именно в дверь и именно рукой. Машинально замкнув третий номер на замок, я зашел в свою комнату, поставил фонарь на тумбочку и лег на кровать. Заснуть мне теперь, конечно, не удастся. Попробую хотя бы отдохнуть. Ружье я снова положил на пол так, чтобы сразу до него дотянуться. Только сейчас, лежа на спине и разглядывая потолок, я понял, что давно светает и уже все видно. Сразу стало холодно. Котел потух несколько часов назад и конечно база давно выстыла. Из-за выброса адреналина я не чувствовал холода. Натянув на себя два одеяла, я сам не заметил, как сразу же заснул.
Проснулся я уже днем, солнце ярко светило в окно. Я вскочил и посмотрел на часы – было пятнадцать минут двенадцатого. Вот это да! Я пропустил сеанс связи! Срочно к радиостанции! Даже не вспомнив о ночных событиях, я пробежал мимо открытой двери третьего номера, и несся по коридору не сумев затормозить перед поворотом в своих шерстяных носках, всем махом стукнувшись о стену. Еще из вестибюля я услышал голос дежурного и треск радиопомех. Он звал и звал, называя мой позывной. Забежав в котельную, я схватил радиостанцию и, молясь, чтобы аккумулятора хватило, нажал кнопку передачи.
– Алмасты на связи, Алмасты не связи! Как меня слышно? – Позывной мне присвоили ребята из МЧС, когда принимали заявку. Смеялись, узнав, что я буду зимовать в лагере один. Алмасты на местном языке – снежный человек. Я был не против, пусть себе веселятся, лишь бы за помощью дело не встало, в случае чего.
– Где тебя носит, Алмасты?? – Закричал, сквозь помехи, дежурный. – Что у тебя там?
– Все нормально! Только что смог включить радиостанцию. Глючит, не включалась. – соврал я. Незачем ему знать, что я проспал. Все, что услышит дежурный, через полдня узнает директор. Тоже все односельчане. И будет думать, я тут сплю днями. А рация действительно давно уже требовала хорошего обслуживания, а лучше замены на новую. Вот и пусть поволнуется там. Глядишь, в сезон и поменяет.
– Принял, Алмасты! Давай, не пугай больше. Следи за рацией во время!
– Отбой.
Теперь
