колокольчик. На душе сделалось тепло, а сердце заныло от светлой грусти. Некромант нехотя приоткрыл глаза.
Она была такой, какой он запомнил её в детстве. Удивительно хрупкая, солнечная. На тонких губах – добрая улыбка, а в светлых глазах отражалось столько любви, что, казалось, её хватит на весь мир. Вот только рыжеватые пушистые волосы были распущены, а не заплетены в сложную причёску. Прозрачная ладонь, будто подсвеченная солнцем, легонько коснулась его щеки.
– Ты даже не представляешь, как я тоскую, мама, – Валентайн хотел поймать её руку, однако тело его не слушалось. Он просто смотрел на женщину и чувствовал, как к горлу подкатывает ком.
– Я устал… Я безмерно устал… – добавил он шёпотом.
– Я знаю, – она грустно улыбнулась и погладила некроманта по голове. – Но ты нужен там, в том мире.
– В том мире я чудовище, прислужник Смерти, обладающий тёмной магией. Я не хотел такой жизни!
– Ты не был чудовищем. И никогда им не станешь, – нахмурившись, женщина покачала головой, словно отрицая сам факт того, что подобное возможно. – Ты всегда мечтал служить великой цели. И это желание исполнилось. Узнаю́ скепсис на твоём лице! Но послушай. Люди всегда боялись смерти, хотя мы оба знаем, что жизнь не заканчивается с последним ударом сердца. Людям нужна надежда, утешение. Некромантия – это не только про смерть. Это про жизнь, которая продолжается за Гранью.
Дамьен хотел возразить, но внезапно пространство вокруг него задрожало, превращаясь в серую массу, и в то же мгновение в лёгкие болезненно ворвался воздух.
– …уволю всех к чёртовой матери, идиоты! Некромант! – щёки с двух сторон обожгло звонкими оплеухами. Рука у Шанса была тяжёлая, а гном хлестал по лицу, как не жаловал. – Эй, некромант!.. Твою мать… Какой придурок осматривал тело на наличие тёмной магии?
Судорожно вздохнув, Валентайн повалился набок и закашлялся, стараясь выплюнуть мерзкую горечь с металлическим привкусом.
– Да твою ж… – едва слышным голосом охнул кто-то из дознавателей.
Некромант приоткрыл веки.
Заброшенный холл расплывался, а собравшиеся вокруг люди казались невнятными мазками на полотне художника. За грудиной болело, словно лёгкие набили осколками. Взгляд зацепился за багровые разводы на изъеденном грибком полу. Дамьен машинально провёл ладонью по губам и уставился на измазанную кровью ладонь.
– Воды дайте, – прохрипел он.
Чьи-то руки осторожно потянули его в сторону и прислонили к стене. Кто-то подал фляжку. Валентайн дрожащими руками отвинтил крышку и жадно припал к горлышку губами.
Постепенно зрение восстановилось, а окружающие люди и предметы стали обретать очертания.
Перед глазами появилось хмурое побледневшее лицо Шанса. Похоже, гном встревожился не на шутку.
– Эй, Валентайн, ты как? – спросил он.
– Живее всех мёртвых, – мрачно отшутился некромант и сделал ещё пару глотков.
– Прекрасно, –
