Mentis ex machina. Пролог. Чаласлав

      – А вести видеосъёмку вы разрешаете, а, должностное лицо? Или все гаджеты на территории центра контролируются с одного узла? Интересно, где мы его найдем, если поищем?

      – Это муниципальный объект. Показывайте разрешение и ищите, сколько понадобится.

      – Хохо, найдём обязательно! – Горакул вновь заулыбался и отодвинулся назад, – Но не сегодня. Подождём до следующего выпуска «Приговора».

      Г. оракул профессиональным жестом показал знак «мир» в объектив крутящегося вокруг оператора.

      – Посмотрим всей семьей, – съязвил Атлас. – Вы – отличный ведущий. Были бы ещё и оракулом стоящим…

      – Одно другому не мешает. Да детки? Хотите в телеэфир?

      Горакул уже потерял интерес к разговору и откровенно глазел по сторонам.

      – Ребята, скажите дядям «прощайте» – они уже уходят, – заявил Атлас.

      – Тяжелую ношу вы взвалили на плечи, Атлас, – ухмыльнулся через плечо Горакул. – Удержите?

      Киношники ушли вместе со всем жужжащим летающим оборудованием и охраной, а за ними двинулась глазеющая толпа малолетних зевак.

      – Эй, занятия вообще-то идут! – воскликнул Атлас.

      Он покопался мысленно в визуализаторе единого узла управления напичканного электроникой Центра, мгновенно нашёл контроллер парадных дверей и закрыл их. Дети упёрлись носом в оргстёкла и разочарованно повернули назад.

      Внимание атласа привлекла индикация одной из наружных камер. Он увеличил изображение и распознал надпись «Внимание: применение насилия».

      «Это еще что?», – вздрогнул Атлас.

      В квадрате визора шла потасовка на парковке. Атлас выругался, мигом сориентировался куда бежать и на пределе скорости бросился по коридору. И в окно. Попутно вызывая горганов, пробежал по рубероиду покатых крыш гаражей, перемахнул через ослепительный неон рекламы и стал выслеживать по ближайшим камерам детей, чтобы заблокировать им проход к месту стычки.

      Спрыгнув на мусорный бак и тротуар, он подбежал к парковке, где увидел, как группа персов, крича и размахивая подручным оружием, стояла напротив дюжины местных ребят, прижимавших к себе рыдающих персидских малышей. Кто ножом, кто пушкой они угрожали персам расправой над их детишками. У всех были осоловевшие глаза, а крик выходил вместе с пеной из сжимавшихся судорогами глоток. Многие ребята были бритыми наголо, в бриджах с подтяжками и сапёрных ботинках.