богу веселья и торговли. Лучшего момента для нападения и не придумаешь.
– Я знал, что ты придёшь, – вдруг произнёс Молох. В его скрипучем голосе слышалась усмешка. – Это он послал тебя?
Тень отделилась от скалы и медленно проплыла над землёй, не касаясь её. Она замерла в нескольких шагах за его спиной.
– Воистину Арна наградила тебя паучьим чутьём, володарь, – прошелестел Безликий. И в голосе том нельзя было разобрать, кто говорит: мужчина или женщина. – Ты прав. Он послал меня.
– И что же надо Тёмному Богу от детей Арны?
– Просил передать тебе это, – рука протянула ему свиток.
Гардианец нехотя повернулся. Он долго всматривался в чёрное пятно под капюшоном, а потом медленно взял свиток. Кривой рот перекосился в отвратительной улыбке. Молох пробежал глазами по письму и снова устремил свой взор на противоположный берег. Рука скомкала бумагу.
– Стало быть, Кочевники согласны. Хм… Но я всё же не доверял бы Краалу. Эти северные псы преданы только себе. Договор ничего не значит для них.
– Они не посмеют пойти против воли Чернога, – весомо заметил Безликий. – Краал будет сражаться до последнего вздоха ради новых земель и женщин.
– Варвары – они в Гардиании, и в Аракане варвары, – ухмыльнулся Молох. – Им бы жрать в три горла да баб трахать. Впрочем, лишние воины нам не помешают. Одно меня тревожит: через неделю грядёт Уруш-Май, а вслед за ним Змеиный год начинается. Нельзя допустить, чтобы Уруш Наречённую выбрал. Союз между Араканой и Шумором нам сейчас ни к чему.
– Не думай о союзе. Тёмный Бог уже позаботился об этом.
Каркающий смех гардианского володаря заставил вздрогнуть стражников и обнажить мечи. Но не успели они и шагу ступить к своему господину, как тот отмахнулся, и воины остались на месте, не сводя с Безликого подозрительного взгляда.
Отвернувшись от гостя, Молох снова уставился вдаль, туда, где на противоположном берегу горели оранжевые огни праздничных костров, и задумчиво произнёс:
– Что, по-твоему, делают эти люди?
Безликий усмехнулся.
– Известное дело, они моются, володарь. Сегодня для них священный день. И в этот день полагается мыться. Считается, что так они продлят себе жизнь.
– Глупцы! – Молох презрительно фыркнул и, почёсывая искусанную вшами ногу, продолжил: – Всю удачу смывают! Неужто эти жалкие любители вина́ и пряностей думают, что водой способны продлить свои дни? Великая Паучиха Арна каждому отмерила нить жизни. И завтра на рассвете станет ясно, чья нить подошла к концу… Передай Тёмному Богу, Безликий, что завтра Влакия будет принадлежать детям Арны.
Глава 4. Мара
Странник проснулся раньше, чем пропели первые петухи. Прохладный воздух сочился сквозь открытое окно, приятно холодил кожу. На тёмно-синем, почти чёрном
