Шмыга решил навестить бывшего мужа покойной Чайки, доцента Владислава Ладыгина. Общежитие сотрудников НГУ размещалось в крепкой шестиэтажной «сталинке» на проспекте Воровского в трех квартала от центра города.
Детектив вошел в просторный вестибюль и направился к вахтовой стойке. Дежурный, седенький крепкий старичок без малейшего интереса взглянул на него и снова углубился в газету.
– Владислав Ладыгин, комната 321.
– Заполните бланк на посещение и предъявите паспорт.
– Фотографию три на четыре не нужно? – вежливо поинтересовался детектив.
– Паспорт и заявление. Бланки на том столике, – сказал вахтер, не проявив ни малейшей эмоции.
– Понято, – согласился насмешливый посетитель, покорно доставая шариковую ручку. И сюда докатилось эхо взрыва на Московском вокзале.
Пройдя по коридору с высоченным потолком, без труда отыскал нужную комнату. Постучал. Открыла невысокая черноволосая женщина, запахивая на поясе простенький ситцевый халат.
– Нет таких, – хмуро бросила она.
– Как же? – удивился детектив. – Мне его адресок на работе дали.
– Не живут они здесь. Полгода как. Галка, мать твою, когда плитку вернешь? – это уже через плечо Шмыги бросила она соседке, которая с тазом мокрого белья вышла из комнаты напротив.
– Окстись, я не брала!
– Может быть, вы подскажете, – развернулся детектив. – В этой комнате проживал Владислав Ладыгин.
– Не знаю, – пожала та плечами.
– Лысый такой, за тридцать ему.
– А, выселенец! Здесь живет. Налево по коридору, за умывальной.
Выяснилось, что Ладыгина выставили из «двадцатиметровки» за долги по квартплате. А так как по закону на улицу выгнать человека нельзя, то предоставили ему помещение бывшей кладовой.
В конуре два на три с половиной метра стояла вонь, знакомая Ивану Петровичу по работе с подследственными в ИВС. Узкое окно, даже не окно, а щель между кирпичной кладкой и бетонной плитой, заложенная квадратными зелеными стеклоблоками. Под потолком висела здоровенная люстра на пять рожков, из которых только один светил неярким желтым светом. Дверь оказалась не заперта, и он разбудил толстую неопрятную бабу, дрыхнувшую в куче грязного белья на продавленной кровати простым испытанным методом – взял пару запыленных стаканов с подоконника и постучал ими друг о друга.
– Мужчина, закурить не найдется? – сонно спросила она.
– Не курю, – сухо ответил детектив, взглядом выискивая место, где можно присесть.
– Дай восемь рублей, а лучше шестнадцать.
Восемь рублей стоила в аптеке настойка боярышника на спирту, любимый напиток подобной публики.
– Позже. Сначала ты скажешь, где твой Владик.
Шмыга нашел газетный
