назад и кладёт пистолет на полку под зеркалом. Рука возвращается обратно.
– Теперь ты, – говорит он.
На секунду Семёна одолевает желание вонзить нож в горло ночного гостя, но тут же он понимает, что не сделает этого. По крайней мере, сейчас. Слишком много вопросов останется тогда без ответа, а неопределённость порой хуже смерти.
– Ладно, – говорит он, опуская руку. – Надеюсь, мне не придётся пожалеть об этом.
– Вот это уже лучше, – незнакомец улыбается и проходит в комнату.
Семён идёт следом.
5
Мы, разумеется, уже узнали в этом странном посетителе, того самого мужчину в красном галстуке, которого видели в башне Анны. Там же мы успели убедиться в его необычайных способностях и гипнотической силе, которую настоятельница смогла испытать на себе. Поэтому, картина, представшая сейчас перед нами, не кажется нам удивительной. Мужчина сидит на стуле, закинув ногу на ногу, стряхивая пепел выкуриваемой им сигареты прямо на пол. Семён, присев на краешек дивана, ждёт объяснений.
– Буду краток, – начинает незнакомец. Несмотря на то, что он затягивается, дым не выходит обратно. – Я предлагаю тебе работу. По всему миру я нанимаю людей, и расплачиваюсь очень щедро. Сколько тебе нужно?
– Для начала скажи, кто ты такой.
– Неужели это так важно? – мужчина кладёт окурок себе в рот и, задумчиво пожевав его, проглатывает. – Всё же табак в вашей стране – дерьмо.
– Да, я хочу это знать, – твёрдо говорит Семён, решив ничему не удивляться.
– Моё имя тебе ни о чем не скажет. Однако многие люди называют меня – Сатаной.
– Да, конечно, – усмехается Семён. – А я папа Римский.
Мужчина хохочет, и от этого звука по телу Семёна пробегают мурашки.
– Т ы не так далёк от истины, как думаешь. Хотя не будем об этом. Значит, ты мне не веришь?
– Зачем дьяволу пистолет?
– Затем, что для таких отморозков как ты гораздо убедительней холодный глаз дула, чем рога и трезубец. К тому же, разве ты не чувствуешь запаха серы?
– А, по-моему, кто-то просто испортил воздух и пытается заглушить запах горячей спичкой.
Снова тот же смех и снова мурашки.
– Мне нравится твоё чувство юмора, – лицо его вдруг становится серьёзным. – Но не советую тебе особенно распускать язык.
– Нет, определённо кто-то пёрнул.
В то же мгновение мужчина вскакивает со стула, голова его превращается в чудовищную мохнатую морду. Выставив вперёд руки, Семён в ужасе откидывается на диван. Незнакомец склоняется над ним. Раздаётся жуткий рёв. Из пасти, с огромными, как кинжалы, зубами брызжет шипящая слюна. Комната наполняется запахом гниющего мяса.
– Господи Иисусе, – выдыхает Семён.
Чудовище бросает на него гневный взгляд, потом возвращается в кресло, вновь становясь респектабельным мужчиной с висками чуть тронутыми
