негромко спросила:
– А до того было?
– Что было? – нервно спросила я, прекрасно понимая, о чем она.
– Целовал он тебя, обнимал? В этот раз он совсем другой. Раньше едва смотрел в твою сторону, а в этот раз… Я бы сказала, что дело к свадьбе, вот мочи терпеть уже и нет, да не тот человек Миролюб. Он выше простых утех. В строгости воспитан. А в этот раз видно, что осмелел.
Ну, вот и ответ на мой вопрос, какие отношения были у Всемилы с Миролюбом. Получается, ее он не любил, но за мной-то ухаживает! Задумавшись, я даже вздрогнула, когда Добронега потребовала ответа:
– Что скажешь, дочка?
Ну что я могла сказать? Только правду.
– Да, он… целовал меня несколько раз.
– Когда?
– Ну зачем тебе?
– Ответь! – неожиданно жестко произнесла мать Радима, и я застыла. – Я не из простого любопытства спрашиваю.
– Один раз во время пира, во дворе. Потом здесь. Перед отъездом.
– Олег видел?
– Олег? При чем здесь он?
– Видел или нет?
– Да, сегодня он был во дворе.
– Что было потом?
– Потом они поговорили, и Миролюб уехал.
– Ссорились?
Я вспомнила их «танец с саблями».
– Не знаю. Я у Серого была. Не слышала толком.
Добронега резко согнулась, закрыв лицо руками. Я испуганно бросилась к ней, в очередной раз подумав, что так и не знаю, звала ли Всемила ее мамой, поэтому просто спросила:
– Тебе плохо?
– Из-за девки, – неразборчиво пробормотала Добронега в ладони. – Опять из-за юбки. Глупцы.
– Да о чем ты?! – Я опустилась на колени перед матерью Радима, стараясь заглянуть ей в лицо. Та отняла руки и выпрямилась.
– Отец ваш уже голову сложил из-за меня. И эти туда же!
– Подожди! Ты хочешь сказать, что…
– Миролюб уехал в Красно Дворище, а воин из его дружины остался здесь говорить от его имени. Говорит, Олег убил одного из их людей. Ночью, когда к тебе ходил. Этого воин не говорит, но кому надобно знают. Он не только княжеского воина убил, получается, еще и тень на побратимство бросил.
– Какую тень, о чем ты?
– Мать-Рожаница, как же так?! Что с ним было, отвечай? – Добронега вдруг резко схватила меня за запястье. Больное, между прочим, но, похоже, ее это совершенно не беспокоило.
От неожиданности я уселась на пол. А как же болезнь Всемилы, а как же не волновать? Или она устроит мне разнос, а потом зелье вольет?
– Ничего не было! – возмутилась я. – Ничего!
– Олег целовал?
– Нет! Да что ты говоришь такое?! – Я как могла открыто посмотрела в ее глаза. – У нас с Олегом ничего не было! И нет! Как ты вообще о таком подумала?!
– Ой, врешь, дочка! Неужто я не вижу, как ты на него смотришь? И раньше
