ка, Паранский, зайди в класс, – сказал мне на одной из переменок наш преподаватель Юрий Ильич или, как его звали за глаза, «Шкаф».
– А что такое? Я ничего не делал, – стал оправдываться я.
– Зайди – зайди. Разговор к тебе есть.
Я, нехотя, засеменил за «Шкафом».
«Шкаф» преподавал в нашем 8Б физику и труд. Чаще порознь, но иногда и одновременно, стараясь на практике продемонстрировать полезность знания всеобщих физических законов. Он был здоров и могуч, внешне больше походил на борца или боксёра, за что и прозвище имел соответствующее. Ростом – под два метра, необыкновенно широкий в плечах, с сильно развитой мускулатурой, рельефно выступающий через материю плотно облегающего пиджака, со скуластым лицом, по которому, будто кто-то проехал, оставив в наследство сплющенный нос, глубоко посаженные под низко нависающими бровями глаза и совершенно квадратный подбородок. Вмазать по такому подбородку было, наверное, одно удовольствие, но поди допрыгни сначала, да и вряд ли к нему допустили бы здоровенные, размером с кувалду кулачища. Короче, не школьный учитель, а Джемс Бонд какой-то. Но при этом разговаривающий несоответствующим комплекции тихим и немного вкрадчивым голосом.
Войдя в класс, «Шкаф» водрузил свой обширный зад на учительский стол, а мне указал на стоящую в первом ряду парту.
– Вот что, – начал «Шкаф», глядя не на меня, а в открытую дверь, за которой по коридору проходила училка русского языка и литературы – Маргарита Михайловна – наша классная, по прозвищу «Маргаритка». – Значит, такое дело…, – он ещё раз посмотрел на удаляющуюся стройную фигуру «Маргаритки» и продолжил, – такое дело… Я хочу организовать ансамбль. Ты, я знаю, в музыкальной школе учился. На чём?
– На скрипке, – растерянно ответил я.
– Вот и отлично. На барабанах стучать будешь.
– Почему на барабанах, – до конца, не въезжая в ситуацию, спросил я.
– Потому что гитаристы уже есть. Баян есть. Я – на саксе буду. Ударник нужен. Ударником будешь?
– Да не знаю я. Не пробовал никогда.
– Как у тебя с чувством ритма?
– С каким чувством? – не понял я.
– С чувством ритма. Повторить ритм мелодии можешь? В ладоши прохлопать можешь?
– Наверное…
– Да сможешь. Раз музыке учился – сможешь. А, вообще, как? Хотел бы? А? Ударником? Первым человеком в ансамбле. Представляешь?
Я не знал представляю я или нет, но на всякий случай сказал, что – ясное дело, представляю и конечно хотел бы.
– Тогда так. После уроков останься. Будет сбор коллектива. А сейчас дуй… что там у вас?
– Математика…
– Ну – дуй. Если спросят, почему опоздал, скажешь, Юрий Ильич задержал.
– Хорошо, – ответил
