тогда как на оборотня ходить нужно только с серебром.
Нет, меня не поразил приступ гуманного отношения к нежити. Просто практичный внутренний голос противно намекнул, что, во-первых, при всей удачливости с этой стороны дома уязвить зарвавшегося зверя удастся только в зад, а такое ранение не только обозлит, но и сделает его в несколько раз опаснее. Во-вторых, от боли и неожиданности волк вполне может поднапрячься и сделать рывок, оказавшись внутри. Охоться за ним потом по комнатам. А вот если стрелять изнутри… Даже если не убью, то отважу от своего дома точно. Что двуипостасные, что оборотни далеко не дураки (иначе не смогли бы так долго маскироваться под обычных людей), им добыча с заряженным серебряными болтами арбалетом без надобности. Пойдет искать кого попроще или уберется восвояси раны зализывать. А если прибью, так наружу вывалится. Тоже плюс. Выволакивать из дома здоровенную зверюгу не придется. А так… мало ли что под окнами валяется.
Осторожной тенью я скользнула в дом. Не зажигая света, на ощупь, по памяти прокралась на второй этаж и достала арбалет. Показавшаяся из-за туч луна серебряным светом осветила серого волка в оконном проеме, сделав его отличной мишенью. Впрочем, чтобы промахнуться, стреляя в такую большую зверюгу всего с нескольких шагов, надо иметь талант.
– Оборотень, – многозначительно растянула я губы в улыбке, шагнув через порог и наставляя на нежить арбалет.
Я не питала иллюзий на свой счет. Несмотря на кажущуюся бесшумность моих шагов, явление моей хрупкой фигуры в дверном проеме спальни не стало для нежити сюрпризом. У зверя сверхъестественно острый слух.
– Некромантка, – рявкнул в ответ волк, сверкнув белозубым оскалом и янтарем глаз.
Клыки впечатлили. Не у всех людей пальцы такой длины, как у него зубы. Острые, наверное. То, что для нежити мое призвание не секрет, неприятно царапнуло по сердцу. Слишком многие об этом знают. Видимо, действительно все тайное рано или поздно становится явным. Эдак скоро вещички придется собирать и драпать, пока маги по мою душу не явились.
Я нацелила арбалет на волка. Намек более чем очевидный. Тут бы оборотню взять лапы в лапы, да и дунуть куда глаза глядят. Но отчего-то нежить оказалась невпечатлительной и растворяться во мраке ночи не спешила. Зверь удвоил усилия, пытаясь попасть внутрь, когти задних лап заставили дерево жалобно трещать. Надо же, какое упрямство.
В это время раздался громкий стук в дверь. Я вздрогнула, рефлекторно дернув спусковой крючок. Серебряный болт сорвался с тетивы и хищно впился в подоконник в миллиметре от мохнатой лапы. Волк вздрогнул, замер, с осуждением скосил на болт глаза. А чего он ожидал, когда лез в дом? Мясо и вино к ужину?
Стук повторился еще громче, настойчивей. Дверь завибрировала под ударами, заставив задуматься: а не бревном ли неизвестные стучат?
– Ты никого
