Название:
Автор:
Жанр:
Серия:
Издательство:
девочка приехала туда уже в возрасте тринадцати лет. Де-евочка!… Чёрт! Я почему-то втайне надеялся, что это парень. С девочкой было сложнее. Тем не менее, ей сейчас двадцать пять лет, и она вполне самостоятельный человек, способный на поступки и решения. Далее все данные превращались в какое-то подобие каши-размазни. В возрасте четырнадцати лет Евгению Маслову удочерила семья из той же Воронежской области, того же… чёрт, как же его?… посёлка Перелешино. Назовут ведь!… Через три месяца Евгения сбежала от новоявленных родителей, добралась автостопом до Москвы, где и была поймана дежурным патрулём. Девчонка, в свои четырнадцать, выглядела от силы на десять, ну, в крайнем случае, на одиннадцать, и ночевать на вокзале ей было как-то не с руки. Патруль определил Евгению опять-таки в приёмник, где она честно призналась, что сбежала из дома. Её вернули в Воронежскую область, причём не родителям, а почему-то сразу в детский дом, хотя по процедуре, сопровождающим необходимо было отправить девочку в законную семью. Но та заартачилась, устроила форменную истерику. Провожающему неохота было с девкой-истеричкой связываться. Он, вопреки уставу, отвёз её в детский дом. Благо – посёлок только называется посёлком, а на самом деле —это небольшое село. В основном хуторские жители и работали в этом детском доме, бо другой работы на селе не было. Суть да дело… Это мы всё опустим… В пятнадцать лет девочку удочерил добрый богатый дядя из северной столицы. И всё. На этом история заканчивается. И хоть кукурузой заряжай! Сколько я ни тряс Евграфова, большей информации у него не было. Кто удочерил Евгению Маслову, меняла ли она имя и фамилию при первом удочерении, какие документы остались в детском доме от «доброго богатого дяди из Питера» – глухо! Если глухо у компьютерного гения, то и в детском доме со мной вряд ли поделятся информацией. Хотя запрос послать бы надо. А ещё лучше – скататься в Воронеж. Или в как его… Проплешино, тьфу ты! – будь оно неладно, всё равно забыл, хотя и старался фиксировать все изыскания Евграфыча на листке. Скататься… Тысяча триста километров – не в пригород съездить. А главное – что это даст? Если ни один архив не показывает дальнейшего пути следования по жизни дочери Виктора Маслова, то хрен мне в детском доме что-то путное ответят. Ладно, напишу завтра прокурорский запрос, подпишу у главного, не отвертятся. Девочек пятнадцатилетних они «добреньким богатеньким дядям» раздают! И ещё документы, наверняка, «потеряны». И ни единого фото – ни при поступлении, ни при усыновлении – так же не нашлось.
– Вот это совсем странно! – первый раз встрял Сашка в мой монолог. Он терпеливо выслушивал мой дикий рассказ, молчал и только недоверчиво хмыкал периодически. – Фото-то должно быть, по-любому! Они ж любят в личное дело всяких фоток насовать – как котят в хорошие руки пристраивают. Как без фото-то? У них, поди, и сайт должен быть…
– Ты, Саня, больше руководство
