фалангами пальцев о кафельный пол, безжизненно повисает плетью.
Би-и-и-и-и-и-и…
Тонометр издает протяжный, монотонный сигнал.
Старичок отключает аппаратуру, и все звуки стихают.
Он снимает очки и устало массирует переносицу.
– Перевалили за четвертый миллиард… – его безжизненный голос непривычно резко звучит в гробовой тишине лаборатории.
Мужчина в белом халате не разделяет его упаднического настроения.
– Мы лишь выполняем свою работу, – деловито констатирует он.
Старичок кивком указывает на бездыханное тело в кресле:
– А он?
– А он по собственному желанию покинул эту бренную землю и отправился в лучший мир.
– А что если…
– Нет и не может быть ни малейшего сомнения в том, что там действительно существует виртуальный мир, – излишне резко обрывает он старичка. – Множество системных данных, аналитика, визуализация подтверждают это.
– Но это всего лишь виртуальность!
Мужчины переходят на повышенные тона.
– Да, но она во сто крат лучше вашей хваленой реальности! Посмотрите в окно! Выйдите на улицу! Толпы голодных, грязных и заразных оборванцев в один миг вернут вас в действительность – в ту действительность, в которой вы и дня не проживете!
– Но я не о том говорю. Я говорю о возможности спасения бессмертной души.
– Системой не обнаружено наличие у человека какой-либо души. Сознание – это и есть человеческая душа. И мы даруем ей вечную жизнь, благополучно переселяя если не в райские кущи, то в гораздо лучшие условия, чем нынешние. И не надо мне ничего говорить о боге. Мы созданы по его подобию, так чему же тут удивляться, что теперь сами в состоянии творить его промысел?
– Нет, все… не могу больше. Поймите, Аркадий Эдуардович, я ощущаю себя самым настоящим изувером, лишая людей жизни… – старичок замолкает и горестно качает головой.
– Ну-ну, Петр Самуэлич, бросьте вы эти обывательские сантименты, ведь мы – научные сотрудники «Артификал Интеллидженса» – живем и работаем не ради себя, а исключительно в интересах всего человечества… а также компании, о чем давали расписку. Да и к чему ваше неуместное самобичевание… теперь-то? Так что оставьте ваши терзания, и давайте больше никогда не будем к этому возвращаться.
Страшные слова действуют на старичка словно удары хлыста. Кажется, что он постарел еще лет на десять. Он надевает очки и отворачивается к пси-сканеру.
– Готовьте следующего, Аркадий Эдуардович, – слышится в тишине лаборатории его севший голос.
Глава 2
Всепоглощающий белый свет расщепляется на разноцветные блики. В ушах стоит оглушительный звон. Единичные блики множатся и складываются в общую картинку – сначала неясную, но затем все более и более отчетливую, с различимыми деталями. Звон в ушах постепенно стихает.
Он моргает глазами, приходя в себя и адаптируясь к новому освещению. Он стоит почти
