style="font-size:15px;"> – Какого хрена она спит в твоей кровати? – громко спрашивает Дерек.
– Не припомню того, чтобы давал тебе право задавать мне какие-либо вопросы. – спокойно отвечает Рэйлан.
– Пропусти! – шарканье. – Что ты с ней сделал? Не нужно было тащить её в очередной лифт! Ей и так непросто.
Почему мне неприятен факт опеки Дерека? Потому что я сама могу постоять за себя. Его защита дает лишний повод думать о том, что между нами что-то есть. Но кроме быстрого поцелуя ничего и не было. Да какая мне разница, кто что подумает? Абсолютно никакой. Точно? Да, сто процентов.
– Нам всем непросто. – говорит Рэй, отвлекая меня от странного монолога-диалога в моей голове.
– Но ей сложнее, – почти переходя на крик сообщает Дерек. – Ведь Джо не помнит…
Тишина. Вот и вышла правда наружу. Бью ладонью по лбу. Черт! Зачем Дерек пытается меня защищать, я и сама на это способна.
– Чего она не помнит? – тихо и зловеще спрашивает Рэйлан.
От тона его голоса у меня мурашки бегут по рукам. Встаю с кровати и быстро выхожу из комнаты. Все лица тут же поворачиваются в мою сторону. Лойс, Челси и Коди сидят на диване и молча смотрят представление. Дерек и Рэйлан стоят друг напротив друга. Ловлю взгляд Дерека, и он тут же говорит:
– Извини.
Перевожу взгляд на Рэя и сообщаю:
– Я ничего не помню.
Его взгляд меняется. Он становится растерянным. Мне кажется, или его грудная клетка стала чаще подниматься и опадать? Делает шаг ко мне, но тут же останавливается. Парень быстро берет себя в руки и спрашивает у Дерека, смотря на меня:
– И как давно ты это знаешь?
– Догадывался. Довольно давно.
– Ты нарушил все три правила. – обреченно говорит Рэй и переводит тяжелый взгляд на Дерека. – И солгал мне.
– Я не лгал. Мы уже встречали того, кто ничего не помнит.
Луч надежды пробивается сквозь тучи. Я не одна такая… сломанная.
Рэйлан шагает в сторону Дерека, наблюдаю, как сжимаются его кулаки.
– Если ты сейчас говоришь о Роджере, то я ударю тебя.
– Да, о нём. – с вызовом говорит Дерек.
– Дерек, ты идиот? – Рэй тяжело вздыхает и расслабляет плечи. – Роджеру было восемьдесят семь лет, у него маразм процветал, и то он помнил, как, будучи в больнице, вытащил из вены иглу, лишь бы его родственники побыстрее пережили утрату, а не страдали годами, склоняясь и роняя слезы над больничной койкой. А то, что Джонс, – подмечаю, что он впервые назвал меня хоть не по имени, но хотя бы по фамилии, и даже бросил мимолетный взгляд. На мгновение мне даже показалось, что я для него не такое уж и пустое место. – Ни черта не помнит, тебе не показалось это странным?
– Нет.
– Ложь!
– Мальчики, хватит. Рэйлан, возьми и проверь. – говорит Челси.
– Что проверить? – в страхе
