неожиданно быстро. Только что вся толпа пила-ела-веселилась, и плыл под потолком ароматный зеленый дым, и играла музыка – и вот уже никто не пьет, не ест и уж тем более не веселится. Потому что очень затруднительно веселиться, будучи ослепленным, оглушенным, да еще и парализованным…
Лавина файтеров под продолжавшую звучать музыку растеклась по залу, просочилась во все коридоры и помещения. Кабак был тщательнейшим образом прочесан снизу доверху, и улизнуть из него не удалось никому из собравшихся на разудалую вечеринку. Да и улепетывать было просто некуда – кабак находился в кольце файтеров, информеры которых отследили бы перемещение не то что человека, но и мельчайшего насекомого, если бы таковые тут летали холодным вечером ранней весны.
Из зала начали выносить довольно пестро одетых молодых людей, и штурмовой группе поступило разрешение снять шлемы. Портос обвел взглядом перевернутые столы, разбросанные по полу яства, мокнущие в лужах алкогольных и прочих напитков, и сокрушенно покачал головой:
– Блип, сколько пойла и рубона пропало! Нам бы на всех хватило…
Арамис ехидно улыбнулся:
– Кому что, а Юлу жрачка.
А Граната, отбросив носком прыгунца лежавшую на полу тарелку с остатками салата, прокомментировал в своем стиле:
– Тот, кто только жрать силен – мозгами точно обделен!
И едва успел увернуться от летящего ему в ухо кулака Портоса.
…Задание было выполнено, «сараи» везли файтеров назад, в управление полиции, и файтерские души грело то, что местные полицейские, надо полагать, не поскупятся на благодарность и напоят не только компотом в своей столовой. Плюс надбавка к окладу за участие в операции и лишние дни к отпуску (а кое-кто мог рассчитывать на отпуск чуть ли не прямо сейчас), плюс новая весомая строчка в послужном списке и, возможно, повышение ранга… В общем, одни сплошные плюсы.
Но вопреки всему этому, на душе у Криса Габлера было тошновато.
Файтер попытался разобраться, чем же вызвано такое, в общем-то, не свойственное ему состояние, и после некоторого внутреннего сопротивления нехотя признался самому себе: он больше не желает воевать. Нет, не то чтобы вообще… Но разгонять бунтующих студентов, как это было на Натали… Стрелять в жрецов храма беллизонцев, как это было на Нова-Марсе… Ломать челюсти кривоносским парням-охранникам… Бить, в сущности, своих! Не каких-нибудь амебоподобных агрессоров из Большого Магелланова Облака, не злобных змей-людоедов из галактики Боде, не чудовищ из рукава Стрельца родной Вилки[16], а таких же ромсов, как и он сам. В конце концов, он шел в Стафл, чтобы Конфайн[17] от чужаков охранять, а не ломать руки-ноги мальчишкам, вздумавшим похулиганить по причине прилива гормонов. С мальчишками пусть полиция разбирается, платят полам немало. А они нашли крайних! Стафл – каждой заднице затычка, эфесами, поди, уже детей
Вилка (жаргон), Виа Лактеа (лат.) – Млечный Путь, наша Галактика.
Конфайн – условные космические границы Империи.
