ломанулись обратно в леса.
Я хапанул две бутылки «Сенной», Старший сказал : – «Молодец, молодой!»
Водку пустили по кругу в ночи
В знак вечной дружбы серьёзных мужчин!
Долго в потёмках вели разговоры
Про непростую судьбинушку вора, Про положняк, про ментов – пидорасов, Про монолит уголовного братства, Как прокурор посидит на хуé…
Жизнь арестантам! Даёшь АУЕ!
Ночь пролетела. Мы снова в пути.
Трудно, конечно, но надо идти!
Твёрдо известны нам цели похода : За лучший мир! И за нашу свободу!
Пятые сутки почти что без сна, Кончились сёла, кругом – тишина, Сраного домика даже и то
Нету, кажись, километров на сто.
Все уморились, я тоже устал
И законючил, что нужен привал.
– Ждём, как стемнеет! Светиться не стоит!, -
Бросил мне старший, по кличке Брандспойт.
Шли ещё долго, и, кажется, – вот
Вдруг наконец покраснел небосвод!
Значит, закат-то уже на носу, -
Выбрали, вроде, полянку в лесу…
Скинули, аки железные латы
Рыцари, чёрные наши бушлаты,
В кои рядил нас проклятый острог!
Сели в кружок, развели костерок.
Ночь приходила на очередь вечера, Всё хорошо! Только кушать вот нечего : Все магазины, сельпо и деревни
Либо прошли, либо дальше, наверное…
Завтра найдём пропитание, значит!
Глупо роптать джентельменам удачи : Урóк матёрых, парней криминальных
Не испугаешь простым голоданием!
Так подвели разговору венец, Каждый один рассосав леденец.
Мы же, как братво! Как орден! Как стая!
Тьма заклубилась совсем уж густая
И в животах заурчало опять…
Мы порешали, что надобно спать!
Снилась мне мама. И тётя Наташа -
В синем халате завскладчица наша, Километровые снились столбы,
Курица снилась, картошка, грибы, С творогом сладкие снились колечки, Плов из хорошей рассыпчатой гречки, Рулька ещё, килограммов на пять…
Тут я почуял, что трудно дышать.
На бок хотел повернуться, но сразу
Чувствую – нет. Не выходит ни разу.
В ужасе резко открывши глаза
Понял, что связан я, как колбаса!
Крикнуть хотел, отогнать дурноту, Только мешает тряпица во рту.
Тело от пут затекает и ноет,
В искрах костра же стоят надо мною
Трое тюремных моих закадык -
Жадно у каждого ходит кадык.
Я замычал и задёргался было,
Только затянуты с бешеной силой
Были бичёвки, которые мы,
Кстати, упёрли ещё из тюрьмы.
Сталью блеснула заточка кривая
И, улыбаясь гнилыми зубами,
Голосом вкрадчивым,
