Очень, мать ее, хорошенькая!
– Это не важно, – возразила Лин.
– А мне вот она не показалась хорошенькой, – сказала Джемма. – Какая-то скучноватая. Без изюминки.
– Может, поедем отсюда?
В тот вечер, когда Чарли жевал свой бесплатный чесночный хлеб, три сестры смотрели видео дома у Лин. Майкл приготовил им пасту. Кэт немного развеселилась, прочитав жуткую статью о Лин в журнале «Она». Мэдди упрямо болталась рядом, пока ей не пришло время укладываться и Лин не предложила всем троим научить ее играть в и́глу.
Эту игру придумала Кэт, когда они были еще совсем маленькими. Надо было спрятаться под белой простыней и представить себе, что они эскимосы и живут в и́глу. Поскольку эскимосы живут на Севере, где очень холодно, нужно было тесно прижаться друг к другу и трястись как можно сильнее, а еще лучше – стучать зубами. Иногда Кэт храбро вылезала на снег, чтобы на обед поймать рыбу или убить полярного медведя. Джемме и Лин на охоту выходить не разрешалось, потому что игру придумала Кэт, она и устанавливала правила: их обязанностью было сидеть в и́глу и поддерживать там огонь.
Они обожали играть в и́глу, особенно когда родители начинали ссориться. Как только раздавались вопли, Кэт командовала: «В и́глу, быстро!»
Мэдди не особо понимала смысл игры, но для Лин и Джеммы это был лишний повод обнять Кэт.
Джемма положила голову на бортик ванной, и вдруг ей стало очень неудобно: слишком жарко, слишком душно – аж голова разболелась. «С этими ванными, как с моими романами, – подумала она, – сначала „ах“ и „ох“, а потом ни с того ни с сего – скорее бы уж все закончилось!»
Она осторожно прошла по мокрым плиткам, щурясь на яркий свет. Протерев запотевшее зеркало, она отступила чуть в сторону и, обернувшись, посмотрела на себя через плечо, кокетливо надув губы. Втайне она считала, что с мокрыми волосами выглядит сексуальнее всего.
Секс…
Веселое занятие. Иногда ее удивляло, что с кем-то у нее мог быть секс. Это было, скажем так, немного шокирующе.
– Мужчины и женщины делают что? – переспросила восьмилетняя Джемма, когда мать усадила своих дочерей перед собой, чтобы открыть им суровую правду жизни.
Максин вздохнула и еще раз терпеливо объяснила самое основное.
– Не верю! – в ужасе воскликнула Джемма.
– Я тоже, – заявила Кэт и сложила руки перед собой. Она ко всему относилась с недоверием, а особенно к словам матери. – Выдумываешь ты все!
– Если бы… – ответила мать.
– Наверное, это все-таки правда, – грустно сказала Лин.
Как получилось, что эта девочка родилась, как будто зная уже все на свете?
Иногда, когда Джемма думала о сексе или даже занималась им, она, казалось, слышала отдаленное эхо того, что стало для нее ударом в восемь лет. «Боже мой… – думала она, глядя в потолок, пока очередной кавалер сосредоточенно елозил по ее телу, – ну вот что он сейчас здесь делает?»
