городе вообще не очень любили устраивать что-то без навеса, всегда лучше за толстыми стенами, под надежной крышей, чтобы можно было согреться.
Не здесь. Пять домов и были теми самыми толстыми стенами. С навесом не сложилось, хотя фантазия жильцов часто рисовала крышу над кварталом. Стеклянную. По крайней мере Митя Совин хотел стеклянную.
Старые дома, когда-то коммунальные квартиры, мало этажей, мало жильцов. Потому в Пяти домах и уютно, потому каждый тут и знал всех.
Филина волновало то, что его план сработает только благодаря Иванцову-старшему. Конечно, крайние обстоятельства требуют крайних мер. Но даже в самых хороших книгах у сыщика непременно должно быть подкрепление. Инспектор, старшина… Кто-то с пистолетом и корочкой. Правда, о пистолетах у Иванцова можно было не беспокоиться.
И чем меньше оставалось до семи вечера, тем умнее Филину казались похитители. И глупее он сам. Ничего не получится точно. Тем более что получиться должно было два раза. И почему к нему вообще прислушались?
Во дворе всем было хорошо. Человек разумный, когда ему дают много вкусного, становится еще и веселым. Два мангала – две фабрики по производству мяса. Сыр, зелень, помидорчики и огурчики, вино для старших, лимонад для всех.
Зачем Филипповы решили отпраздновать отпуск, не знал никто, но… теперь им точно не простят, если они не будут так делать каждый раз.
Старинные часы в тайном штабе зашлись в судорожном кашле. Семь часов. Мария Ростиславовна вскрыла очередную упаковку одноразовых бокалов.
Антон Сергеевич Филиппов подключил микрофон к колонке у черного хода своего подъезда.
– Нечасто мы так собираемся. А ведь живем вместе. Вот и решили порадовать себя и вас, соседи. И благодарить за эту идею нужно – угадайте кого? Лена, скажи пару слов.
Часы замолчали. Девушка в плаще с капюшоном шла к микрофону, кажется, она не пропустила ни одной лужи, оставшейся после вчерашнего дождя.
Сомкнулись две створки единственных ворот во двор.
Крупная женщина с телефоном наперевес пробивалась к подъезду, где вот-вот должны были сказать пару слов.
Она просто обязана оказаться близко. Увидеть все.
Так двигаются ветераны поездок в метро. Никаких колебаний, каждая часть тела в полной готовности и решает свою задачу. Локти раздвинуты и напряжены. Ноги подстраиваются под ритм движения и не дают упасть. Голова – чуть позади, голову надо беречь.
Она уже в первом ряду, а девушка в капюшоне, под которым ничего не видать, все еще чего-то ждет.
Если бы кто-то сейчас прислушался, если бы у кого-то был настолько тонкий слух, он бы различил низкий металлический скрежет. Он понял бы, что пять громадных засовов пришли в движение. Двор Пяти домов только что превратился в крепость.
У каждого черного хода замерли по две фигуры в совершенно расслабленных позах. Настолько естественных, что в этом было что-то неестественное.
Дворовая кошка Мурка замерла. От мангалов вкусно пахло. Но чутье не велело
