Сергеевич… – мой голос звучал даже для меня как жалобный писк.
– Даня, – он резко развернул меня и сжал плечи, – Даня зови… – у меня воздух со свистом вылетел из легких. В его внешности как с картинки были поразительно притягательные темно-синие глаза. Живые, цепкие, глубокие. Они горели страстью и ошеломительным желанием, и причиной была я. Я ему нужна. Сейчас только я. Мне стало невыносимо жарко.
Громов жадно накрыл мои губы, и я ответила на поцелуй, яростно и агрессивно, так же, как и он. Это не была близость влюбленных, это битва противников, соперников, врагов. Мы не могли набить морду друг другу как брутальные мужики или вцепиться в волосы как истеричные женщины. Поэтому действовали как возможно в нашей ситуации.
Громов подхватил меня под ягодицы, на стол усадил, не прерывая поцелуй, сорвал пиджак и рванул с плеча мое платье. Пуговицы затрещали, а грудь сжали властные пальцы. Остро, больно, сладко. Одной рукой со звоном и грохотом смахнул со стола, второй уложил меня. Требовательно развел бедра и рванул лямку трусиков. Животное.
Я не видела, но почувствовала, как влажных губ внизу коснулась напряженная плоть, жесткая и бархатисто гладкая, горячая, обжигающая. Я вскинула голову и попыталась свести ноги – без защиты нельзя. Громов считал порыв четко и вытащил из кармана брюк презерватив.
– Я не мо… – попыталась остановить, хотя знала, что это невозможно. Поезд уже несся на полной скорости, не сойти, не спрыгнуть, полное крушение. Меня пронзило острой наполненностью и жгучей порочностью. Громов грубыми быстрыми толчками доводил себя и меня до оргазма. Я положила ладонь на лобок и под тяжелый взгляд негаданного любовника ласкала себя, выгибаясь и кусая губы. Я громко стонала, растворялась в порочном наслаждении. Прислушивалась к его рваному дыханию и громким шлепкам возбужденной плоти, пока меня не разорвал сумасшедший оргазм. Вот и я открыла свой брак и получала от этого удовольствие. Да.
Я дала своему телу секунд десять насладиться сладкой и легкой истомой, затем гордо подняться собиралась, но Громов подхватил меня под спину и к себе прижал, вновь терзая губы.
– Мне мало, – властно шепнул. – Еще хочу. Поехали.
Меня отрезвил и тон, и посыл.
– Прокурор добавит, – толкнула в грудь и спрыгнула со стола. Трусы болтались на щиколотке, я отбросил их в угол. Куда их теперь, только в мусор!
– Это что было? – с холодным прищуром поинтересовался Громов, полностью оправив одежду и сложив руки на груди.
– Благотворительная акция, – я тоже привела себя в порядок. – Надеюсь вам поможет стабилизировать эмоциональный фон. Да завтра, Даниил Сергеевич, – под тяжелое молчание нарочито спокойно и уверенно покинула кабинет. Кто бы знал сколько понадобилось морального ресурса, чтобы вот так уйти. Потом я бежала: схватила сумку и пальто и бегом из офиса. Меня не пугал собачий холод и сырость. В офисных туфлях и расстегнутом пальто выскочила на улицу. Мне нужно пройтись,
