Здесь даже объяснять ничего не нужно, – мои пальцы дрожали, а на глазах появилась пелена из слёз. Кажется, Виталик не соврал.
– Ты можешь меня хотя бы послушать? – Миша начал злиться.
– Это ты меня послушай! – резко ответила я. Куда только пропала вся моя мягкость? – Я бы, конечно, послушала, что ты мне скажешь. Но вот после этого, – ткнула я пальцем в засос, – смысла в этом больше нет.
– Я не спал с ней! Дай мне объяснить! – сорвался Миша. – Ты говорила, что любишь меня, но при этом не веришь и даже не хочешь выслушать! Какая это тогда любовь, если ты не доверяешь любимому человеку?!
– А это какая?! – выкрикнула я в ответ.
Из-за ворот показался Семенов.
– Вы потише, что ли. Соседей всех разбудите.
– Свали нахрен, – прошипел Миша.
– Долбанутые, – покачал Семёнов головой, но ушёл.
– Всё, Котов, – на меня вдруг накатила усталость. – Думаю, тут больше нечего выяснять. Можешь спокойно идти к своей блондинке. Докажешь ей пару раз, что ты большой мальчик, – не удержалась я от колкости.
– Расстаёмся? – таким будничным тоном спросил Миша, как будто речь шла не про наши отношения, а про свежесть хлеба в магазине.
– Да. Провожать не нужно, сама дойду, – бросила я и, развернувшись, пошла по дороге. Было мучительно больно. Слёзы беззвучно текли по щекам. В груди саднило и было так холодно. Этот холод мерзкими щупальцами обхватывал моё сердце, сжимая его всё крепче.
Шорох гравия заставил меня обернуться. Миша шёл сзади, на расстоянии трёх метров. Рубашку он так и не застегнул, просто набросив пиджак сверху.
– Какого хрена?
– Я обещал проводить тебя.
– Засунь свои обещания в задницу, – грубо бросила я. Я так злилась! Злость вперемешку с обидой и непониманием перемешались во мне. Выпитое вино только усугубляло ситуацию. Часть меня всё ещё отказывалась верить, что Миша изменил, но засосы перед глазами словно напоминали, что в этом мире нет ничего невозможного.
В таком молчании мы дошли до моего дома.
– Может, ты всё-таки послушаешь меня? – попытался завести разговор Миша.
– Иди уже обратно, – огрызнулась я.
За спиной раздался звон мусорного ведра, как будто по нему от души пнули. Обернувшись, я увидела красную бабочку, лежавшую на земле и Мишу, который быстрым шагом уходил, засунув руки в карманы брюк.
Я подошла и зачем-то подняла эту бабочку, сжав её в кулаке.
Дома я от души нарыдалась в душе. Мама уже спала, поэтому объяснять своё состояние мне не пришлось.
На следующий день я удалила все наши фотографии с Мишей из всех социальных сетей, а также и его самого. На вопросы подруг, что случилось, я сухо отвечала, что расстались, не говоря, из-за чего. Даже Диане, самой близкой подруге, я не смогла признаться. Это казалось таким унизительным – когда твой парень тебе изменяет. С одной стороны, мне хотелось поделиться, какой же он гад. С другой стороны, так бы я показала и себя с дурной стороны – что это за девушка
