едва не ляпнула «Петровна» и в самое последнее мгновение вспомнила ее фамилию.
– В двенадцатой палате, это в конце коридора. А вы ей кем приходитесь?
– Внучкой, – соврала я второй раз подряд и сразу же спросила: – Как она? У нее инсульт?
– Да нет, это не инсульт. Видимо, у нее был сильный стресс, в результате которого случился мозговой спазм, она потеряла сознание, упала и ударилась головой… Не знаете, что ее могло так испугать?
– Не знаю, – снова соврала я. – Когда я ее увидела, она уже лежала на полу…
– Ну, в общем, прогноз неплохой, она выздоравливает… – И он устремился по своим делам.
Я подумала, что такой благоприятный прогноз здорово расстроит мою мать. Она-то уж настроилась на то, что Петровна из больницы живой не выйдет. Ну, бабулька-то у нас, конечно, в последнее время беспокойная из-за деменции. Все хватает, прячет, по квартире бегает, может дверь ночью открыть или газ включить. Так-то она неагрессивная, но мать жутко злится. Впрочем, она всегда злится, особой причины не надо.
Палата, которую мне назвали, была большая, на восемь или девять коек, и Петровну я нашла в ней не без труда среди других таких же старух. Она лежала в дальнем углу, непривычно маленькая и тщедушная в больничной кровати. Глаза ее были закрыты, и я уж думала, что она без сознания, но тут, услышав мои шаги, она открыла глаза.
К моему удивлению, взгляд у нее был довольно ясный, не замутненный деменцией. И проговорила она вполне нормальным человеческим голосом:
– Алешенька, ты! Вот спасибо, что пришла, не забыла старуху!
– Ну, как ты тут? – спросила я излишне бодрым голосом, каким обычно разговаривают с тяжелобольными.
– Да как. Известно, как – больница она и есть больница, хорошего тут мало.
– Кормят-то ничего?
– Да ничего… одно плохо – конфет не дают!
Я усмехнулась: дома Петровна то и дело пила чай с дешевыми конфетами, без которых не могла прожить и дня.
– Ты мне конфет-то не принесла?
– Про конфеты как-то не подумала… вот яблок я принесла. Яблоки полезнее.
– Да что мне теперь про пользу думать? Вот конфетку бы мне… если ты еще ко мне придешь, ты принеси мне конфет. Ты знаешь, какие я люблю – «мечты», такие голубенькие, кисленькие…
– Хорошо, Петровна, принесу!
Я снова взглянула на нее.
Взгляд ясный, не заговаривается, меня узнала, а главное – не повторяет глупые детские стишки…
Похоже, то ли стресс, то ли удар по голове, то ли здешнее лечение положительно подействовали на нее, немного отодвинув деменцию. Может, на время, но все же…
Я решила воспользоваться этим временным просветлением, наклонилась к ней и спросила:
– Петровна, а ты помнишь, что с тобой случилось перед тем, как ты сюда попала?
Тут ее взгляд снова затянуло белесым туманом слабоумия.
Я подумала, что зря
