интересуюсь археологией Древнего Египта. Мне подумалось: а вдруг Клеопатра и Марк Антоний похоронены на Геронисосе под развалинами храма Аполлона. Но я так и не нашел никаких следов их склепа на том острове.
– Боюсь, эта тайна пока не разгадана.
Люк кинул на Жасмин острый взгляд.
– Разве я мог подумать, что это новый гендиректор дома Ферье взбирается на утес, словно одна из амазонок из греческих мифов?
– А если бы я знала, что через пару месяцев именно к вам мне придется обратиться с просьбой, я бы…
– Вы бы повели себя точно так же.
Она улыбнулась.
– Отец и братья научили меня защищаться.
– Передайте им, что они в этом преуспели. Вынужден признаться: меня впечатлило то, как вы сумели постоять за себя. Я чуть сам не поверил в то, что я – похотливый распутник.
Теперь Жасмин Мартин стала для Люка еще большей загадкой. Не зря она была внучкой Максима Ферье. Кажется, она унаследовала от деда проницательное чутье в бизнесе – иначе тот не выбрал бы ее своей преемницей.
Жасмин взглянула на собеседника.
– Это правда: у меня нет за плечами многолетнего опыта, но есть кое-что другое – мой дедушка полностью мне доверял.
– Вы говорили об этом в интервью.
– То, что вы услышали в интервью, мало объясняет, почему он назначил меня главой компании. Вовсе не потому, что мне досталось его обоняние. Кстати, в этом мне далеко до деда. В мире рождается только один Моцарт. Истина в том, что я нужна была дедушке, чтобы сделать то, что он сам не мог сделать при жизни.
Услышанное так озадачило и заинтриговало Люка, что он вскочил на ноги и бросил:
– Продолжайте.
– Простите, если мое объяснение не будет кратким, но оно необходимо, чтобы вам все стало понятно. У моего дедушки было два дома: ранчо в США, в штате Айдахо, где родилась моя бабушка, и фамильный дом в Грассе. У дедушки было четверо детей – два мальчика и две девочки. Все они являются членами правления компании, кроме моей мамы. Ей очень нравилось жить на ранчо, и ее мало интересовал парфюмерный бизнес. В конце концов она вышла замуж за моего отца, ковбоя из Айдахо, у которого было свое ранчо по соседству. Там же, на ранчо, живут мои братья. Мы все – одна счастливая семья.
– И этим объясняется ваше странное замечание о «французах» при нашей первой встрече? – предположил Люк.
– Скажем так, американские мужчины очень отличаются от французских. Но вернемся к моему рассказу. Я – младшая из троих детей. Нам с братьями нравилось жить на ранчо, но всякий раз, когда наша семья приезжала погостить в Грасс, я постоянно крутилась вокруг дедушкиной лаборатории. Если родители или бабушка не могли меня найти, значит, я была с дедом, нюхала бумажные полоски с нанесенными на них различными пахучими веществами. Мне нравилось подражать тому, чем занимался он. Меня не интересовали ни куклы, ни игрушечные чайные сервизы. Я любила, когда дедушка брал меня с собой на прогулку
