не было, когда это случилось, – пробормотал Джианни, словно обращался сам к себе. – Я был в ночном клубе. Я помчался в больницу, сел рядом с ним на кровать, стараясь почувствовать что-то. Но я ничего не чувствовал… Однако потом… – Он замолчал.
– Все нормально, – тихо сказала Мег, снова протянув к нему руку. На этот раз она тихо дотронулась до его рукава, но он быстро отступил назад.
– Потом я приехал сюда, потому что имение не может управляться само собой… – живо начал Джианни, но ресницы его медленно опустились, прикрыв темные глаза. Он взглянул на часы. – Я не спал несколько дней… – закончил он с усталым недоумением.
– Это видно, – тихо сказала Мег. Он выглядел очень усталым и потрепанным.
Джианни потер рукою лоб и глаза. Мег понимала, что он испытывает. Она страшно переживала за своего отца, когда тот лежал в отделении интенсивной терапии.
Воспоминания были еще свежи в ее памяти, и вдруг они переполнили ее. Рванувшись вперед, она протянула к Джианни руки. Она не могла сдержать себя. Его реакция была тоже инстинктивной, когда он, подняв руки, остановил ее:
– Нет! Пожалуйста, не надо.
Мег остановилась, сдержав свое стремление утешить его.
– Хорошо, хорошо. Вы волнуетесь, что нас увидят ваши служащие. Я понимаю. Но никому не будет хорошо, и вам в том числе, если вы будете продолжать изнурять себя, синьор. Вам надо отдохнуть, и если вы не сделаете это, сами окажетесь в больнице! И кто тогда позаботится о вилле Кастелфино и людях, которые работают здесь?
Джианни долго смотрел на нее. И под пристальным взглядом этих мрачных, загадочных глаз глубоко внутри Мег стало что-то происходить. Будто зеленый росток стал пробиваться сквозь толстый слой снега. Джианни Беллини был небрит и явно измучен, и все же он выглядел потрясающе. Все ее порочные фантазии о нем снова всплыли в ее сознании. Она провела много долгих бессонных ночей, вспоминая его лицо, его улыбку, его очарование…
А теперь он стоял прямо перед ней.
– Почему вы переживаете за меня? Я холодный, бесчувственный робот, способный лишь решать задачи. Именно так говорят обо мне в клубах и на пляжах. Когда я отмету все безумные идеи своего отца, для вас здесь не останется никакой работы.
Мег подняла брови. Планы старого графа казались ей вполне разумными. О такой работе она мечтала, но новый порядок, который хотел установить Джианни, разрушал все ее мечты. Значит, настало время сказать ему горькую правду.
– Я не могу не переживать, – сказала она ровным, спокойным тоном. – Я зачислена в штат работников виллы Кастелфино, но до сих пор вы – единственный человек, который знает о том, что я явилась на службу. Если говорить откровенно, то это в моих интересах – позаботиться о вас, синьор Беллини. И всегда остается шанс, даже самый ничтожный, что вы все-таки прислушаетесь к моим доводам и возьметесь за выполнение планов старого
