переживание, так называемый “опыт потока”, характеризующийся самозабвением, абсолютной поглощенностью деятельностью, когда сам ожидаемый ее результат (получение необходимой информации, победа в компьютерной игре или решение профессиональной программистской задачи) отходит на второй план. Актуализация “опыта потока” сопровождается потерей чувства реального времени, проведенного за компьютером.
Наиболее ярко переживают такой опыт люди, сильно увлеченные и хорошо владеющие информационными технологиями (высококвалифицированные программисты, хакеры, любители компьютерных игр). Несмотря на то что эти люди включены в разные виды деятельности и решают разные задачи, их описания данного опыта удивительно похожи и характеризуются как “чувство власти и компетентности”, “экстаз”, “полное слияние с объектом”.
В любой сети действуют определенные социальные нормы. Ряд сетевых норм ничем не похож на обычные социальные нормы. Например, в сетевой телекоммуникации очень часто встречается “обман идентичности” – когда сетевая идентичность пользователя не соответствует его реальной идентичности. С одной стороны, это свободное самовыражение пользователя, который практикует такие обманы. С другой стороны, некоторым пользователям бывает неприятно познакомиться в виртуальной сети с девушкой, а позже узнать, что в реальности это – юноша.
Сетевые социальные нормы в сетевых сообществах вводятся и поддерживаются создателями этих сообществ и развиваются самими участниками. Пользователи различаются по возможности создания сетевых норм. Утверждается, что в Сети “все пользователи равны”, поскольку в виртуальной телекоммуникации отсутствуют индикаторы социального статуса, проявляющиеся в физическом облике, и что на статус в сетевом сообществе влияют только навыки телекоммуникации (включая умение печатать). Тем не менее иногда в сетевых сообществах формируется социальная иерархия.
Проведенные социологами исследования функционирования интернет-коммуникаций констатируют наличие специфических особенностей языка, социальной иерархии, индикаторов социального статуса и социальных норм, что, собственно, и позволяет говорить о виртуальных сообществах как об особой культуре40. Эти исследования свидетельствуют, что обыденные утверждения о большей “обедненности”, “эмоциональной выхолощенности” виртуальной телекоммуникации по сравнению с реальным общением не всегда находят реальные подтверждения.
Нельзя также исключать и ситуации, когда в опосредованной компьютером телекоммуникации люди ведут себя более “холодно” и “бесчувственно”, чем в реальном общении, и что это связано именно с опосредующей коммуникацию технологией (с тем, что человек реально взаимодействует с компьютером, набирая послания на клавиатуре, а не с другим человеком). На самом деле виртуальная коммуникация ничуть не более безлична, чем реальное общение, несмотря на то, что в нем нет физического присутствия
См.:
