Агни твои растирает колени,Сжигая их хрупкость бесстрастной рукой,
Чтоб Кали входила по смраду и пене
Рассветом, рожденьем, гранатом, чумой.
– Чумой!!!!! – дикий вскрик эхом ударился о каменного льва, обхватил влюблённую пару, замершую навеки у входа в храм стараниями зодчего и нырнул в прохладную тьму, чья чернота и таинственность схожи с Багиром – индийским леопардом.
– Мне осталось жить самую малость, – прошептала старуха, потратившая на вопль последние силы.
– Теперь ты – служанка Кали, равновесие между миром людей и царством Ямы. Помни, дитя, что тебе не удастся отвертеться от объятий мужчин, сбежав в горы и став отшельницей.
Ты захочешь одиночества, и за тобой побегут алчущие твоего тела. Решишься на верность, и плотина твоих надежд будет сломлена ретивостью и азартом «жеребцов».
Будешь молить Богов о чистоте и праведности и притянешь сластолюбцев и распутников. Они, как дикие звери, будут чуять твою суть – гневную и податливую, дрожащую и властную, сияющую и мерзкую. Всё, что может подарить
Кали, ты передашь мужчинам, решившим воплотить образы Кама-сутры с обворожительной танцовщицей.
Твоя страсть – оружие, от которого нет спасения.
Ты – отрава, вкус которой изменён сильными специями.
Любой, овладевший тобой, смертник. Чем равнодушнее ты станешь воспринимать ласки, тем дольше проживёт мужчина. Чем яростнее проявит свою похоть Кали, тем ближе река мёртвых.
Ступай, великолепная, и пусть твоё милосердие станет силком для искушённых жрецов и мудрых брахманов, для заносчивых воинов и торговцев цветами, для крестьян и чиновников, для рыбаков и канатоходцев. Их будет много, и для каждого ты выкрасишь соски в чёрный цвет и напомнишь о вечности любви, которая зовётся Смертью.
Она упала на землю, агония свела её тело в судороге, и через мгновение морщинистое лицо наполнилось покоем. Улыбка застыла на коричневых губах. Из ладони выпала бусина – чёрная жемчужина. Грязный жёлтый пёс подкрался к умершей и слизнул капли крови с её подбородка.
– Моё имя – Верини, Ночь, – сказала сама себе Гангашвари и подобрала жемчужину. Из дома умершей девадаси она взяла шкатулку с деньгами, запрягла в повозку гнедого мерина и бросила факел, быстро уничтоживший останки старухи и сундуки с истлевшей одеждой.
– Я призываю тебя, мать моя, Чёрная Кали!
Мария Подобед
Если ты мне вдруг приснился…
Если ты мне вдруг приснился,
Может, я приснилась тоже?
За границей этой жизни
Мы с тобою вместе все же?
Я тебя уже не вижу,
Очень от тебя далЕко.
Ты живёшь со мной неслышно
В моем мире одиноком.
Будто двойственность какая.
Ты
