и с трагическим видом произнес: «Мучаюсь в этой дыре уже второй год». Это было произнесено без доли иронии и наводило на мысли, что за всем этим видимым комфортом кроется какой-то кошмар. Прошло минут десять, подполковник, периодически разглядывая мое предписание, копался в каких-то бумагах. Предложение выпить «Боржоми» от него не поступало.
Тем временем офицер политотдела пересмотрел все папки, которые лежали у него на столе и, многозначительно взглянув на меня, произнес: «Офицера из разведроты 101-го Гератского полка, которого ты должен менять, вчера уже заменили на другого офицера из Союза8». После этих слов у меня затеплилась надежда: «Сейчас отправит обратно на Родину!»
8 Союз (разговорный) – Советский Союз.
Подполковник залез в ящик письменного стола и вытащил оттуда общую тетрадь.
Неспешно перелистывая страницы, он произнес:
– Есть замена на должность комсомольца полка9 в Шиндадскую дивизию. Пойдешь?
9 Комсомолец полка (разговорный) – секретарь комитета комсомола полка.
Должность комсомольца полка была офицерской, но никогда не пользовалась уважением. Иногда служившего на этой должности называли «шестеркой» замполита полка или «мальчиком на побегушках». С другой стороны, она давала ее обладателю некоторые привилегии, главная из которых – близость к руководству, что гарантировало карьерный рост. Мне вдруг стало обидно от мысли, что приехал на войну, а буду заниматься «черт знает чем», и я отказался от этого предложения. Знал бы я тогда, что уготовила для меня судьба,– не поступил бы так опрометчиво!
Подполковник посмотрел на меня, как на умалишенного, но продолжил листать свою тетрадь. Наконец он остановился и торжественно произнес:
– Тогда добро пожаловать в Кандагар! В девятой роте старлея10 тяжело ранило. Его недавно отправили в Союз. Там у нас бригада находится. Воюет – только ошметки от духов11 летят! Так что вперед и с песней!
10 Старлей – на военном жаргоне старший лейтенант.
11 Духи – (разговорный) или душманы, моджахеды – члены нерегулярных вооружённых групп, мотивированные исламской идеологией, организованные в единую повстанческую силу в период гражданской войны в ДРА и Афганистане, воевали против законного правительства Афга- нистана и Советской Армии, в 1979–1992 годах.
Офицер политотдела выдал мне предписание и памятку советскому воину-интернационалисту.
После этих слов я понял, что попал в самое пекло. Но назад пути не было.
С новым предписанием, взяв чемодан в комендантской части, я направился в Кабульский аэропорт для вылета в Кандагар.
Свой борт на Кандагар я ожидал на пересыльном пункте, где скопилось порядка двухсот военнослужащих. Диспетчер по громкой связи объявлял номер борта, и очередной транспортник вылетал по месту назначения.
От
