рассказать о себе и своей жизни. Я выслушаю вас, но с одним условием, – я затаился, как перед вытягиванием удочки с рыбой на крючке, – Вы позволите мне направлять ваш рассказ.
– Ладно, – женщина пожала плечами, – от перестановки слагаемых сумма не меняется.
– Договорились, – я посмотрел в календарь на столе, – послезавтра, в пятницу, вас устроит?
– А время? Я могу только после пяти, – забеспокоилась Татьяна, ей хотелось продолжить наше общение. Очень хороший знак. Я не задумываясь, согласился.
– Хорошо, в половине шестого вы сможете прийти? – в это время по пятницам я обычно находился далеко от рабочего места, но ради профессиональной практики решил поступиться традиционным бильярдом.
– Да, полшестого нормально, – кивнула Татьяна и подалась корпусом вперед, явно собираясь прощаться. Ей нужно было бежать, ей уже стало душно копаться в нафталиновом ворохе воспоминаний. Я не имел права ее задерживать.
Мы попрощались, в пятницу, через день, была назначена следующая встреча. Татьяна кивнула мне на прощание и улыбнулась уголками губ.
Тревоги, комплексы, душевные зажимы и барьеры – всему есть причина, которая кроется в прошлом человека. У каждого свой дамоклов меч, своя тайна в хрустальном ларце, в яйце, в зайце… Чем глубже спрятана червоточина, тем сложнее ее найти рационально мыслящим сознанием. Поразительна и следующая закономерность: наиболее затертые, заплесневелые обиды и страхи детства несут самую разрушительную силу в настоящее зрелого человека, утаивая источник несчастий. Вот так примерно можно объяснить суть проклятия с естественно – научной точки зрения. Но мне суждено было постичь и другое знание, иной уровень бытия. Мое мировоззрение раскололось на две части от мощного взрыва после соприкосновения двух истин – божественной и материальной, духовной и практической, научной и сакральной.
Эпизод второй. Четверг.
По четвергам я не практиковал. У меня был законный выходной, обозначенный в штатном расписании пустой клеткой. Обыкновенно в первой половине дня я честно корпел над учебниками, набрасывая план будущей диссертации. В аспирантуру я поступил только в этом году, и у меня еще не закончился период «празднования поступления». В это время новоиспеченные студенты – первокурсники совершенно не думают об учебе, их мысли далеки от серьезных теоретических построений будущей карьеры. Больше молодых призывников науки волнуют дела амурно-разгульные. Не знаю, как у других аспирантов, а у меня ситуация студенческой весны повторилась. Вот уже восемь месяцев подряд я помимо профильной работы вместо повышения интеллектуального уровня занимался всякими глупостями – бурно отмечал всевозможные праздники, увлекался разнообразными играми.
Я себя чувствовал подростком, который без особой траектории, но с бешенной энергией, мечется по жизни, стараясь насытить каждый день новыми впечатлениями. И я даже осознавал, чем мотивирована такая безбашенность: это была реакция на новую жизнь. После
