она предлагала нам покушать и накрывала на стол, а мы пытались абстрагироваться и уснуть. Никита хотел мирно угомонить бабушку, но она не слушала и возмущалась на повышенных тонах, что мы её не любим, хотя она не понимала, кто мы вообще такие и почему захватили её квартиру. Я молча офигевала от происходящего, потому что вечером наплакалась и собралась сбежать отсюда раньше времени.
Бабушка подумала, что я любовница её мужа Мишеньки, моего дедушки, который уснул навсегда двадцать два года назад, едва встретив двухтысячный год. Я винила себя в его смерти и до сих пор помню тот день. Ту боль. Ту потерю. Он пришёл с ночной рабочей смены домой. Бабушка разлила нам по тарелкам окрошку, и мы провели вместе немного времени на кухне. Я не была голодна, поэтому отдала дедуле свою порцию. Через несколько минут окрошки не стало, а через несколько часов не стало дедушки.
Мне было семь, и я не знала, что такое сердечный приступ. Списала всё на отравление по моей вине. Помню, как спросила у бабушки: «А дедушка больше никогда не проснётся? Никогда со мной не заговорит» Она в истерике отрицательно покачала головой, но я не хотела верить в загробный мир. Я хотела, чтобы дедушка открыл глаза и допил остывший чай. Я не хотела молиться за упокой его души по наставлению соседки. Не хотела заглядывать в гроб и ехать на похороны. Чтения молитвы и поездки на кладбище мне всё же не удалось избежать.
Прошло двадцать два года, но дедушка так и не вернулся. Единственное, что осталось, так это фотографии и память о событиях, которые происходили будто вчера. Помню, как мы с дедой сидели дома одни, и он заплетал мне косички, потом что-нибудь ремонтировал, пока я смотрела мультики. Помню, как показывала ему на пальцах стрелки часов, когда он спрашивал, который час. Помню, как ходила с ним в гараж ставить машину и ездила на работу, чтобы отвлекать его от важных дел. Особенно нравилось отправляться в путешествие зимой. Рано утром, когда ещё темно, деда вёз меня на санках по заснеженной дороге, заходил в магазин и покупал бисквитные пирожные с кремовыми цветочками. Я всегда просила бабушку разбудить меня, чтобы поехать с ним, а потом дремала в воображаемой карете под звук его шагов.
В шесть лет я сказала подруге, что беременна (насмотрелась бразильских сериалов), а она рассказала об этом моему дедушке (наверное, не понимала, как ребёнок может завести ребёнка), когда мы вместе шли в подвал за моим четырёхколёсным велосипедом. Деда рассмеялся, но не сказал, что это ложь или бред. Тогда я поняла, что могу доверить ему любую тайну.
В детстве я хотела, чтобы он каждый день забирал меня из школы, но деда успел прийти после уроков всего несколько раз. Бабушка говорит, я бегала за ним, как хвостик. Пусть ненадолго, но он заменил мне отца. Наверное, дедуля сейчас гордился бы мной и никогда не бросил. Я бы делилась с ним своими планами и мечтами. Мы бы веселились и разговаривали обо всём на свете. Жаль, я не узнала его получше.
На протяжении многих лет мне снятся кошмары, но несколько раз дедушка от них спасал. Я лежала во сне в незнакомой комнате, а посторонний шум мешал уснуть. Я долго распутывала наушники,
