у мужчины! Признайся уже, наконец.
Я вздрогнула. Хорошо, есть не начала, а то бы подавилась. Их что, зациклило на этой теме? А еще в голосе средней сестры мне послышалась зависть.
Судя по пяти парам глаз, смотрящим на меня с любопытством, всех волновал этот вопрос. Вообще-то Лаверна-Бритва угадала, была. С Хэллом Лэджоем. Но никто этого не докажет!
– Меня похитили, – возразила я.
– Откуда такая уверенность? Ты же ничего не помнишь, – хмыкнула Орсия.
Вот язва! И чего ей неймется?
– Мне чутье подсказывает. С чего мне сбегать из родного дома, где меня так любят? – мой голос сочился сарказмом, особенно на слове «любят».
– С того, что ты всегда думаешь только о себе! – не выдержав, Орсия все-таки повысила голос.
Ее обвинения и намеки порядком меня разозлили. Я собиралась ответить в подобном же тоне, но вдруг ощутила, как вибрирует вилка. Держи я ее, все можно было бы списать на дрожь в руке, но вилка лежала на тарелке, я ее не касалась. Даже через перчатку.
Я озадаченно нахмурилась. Нечто подобное уже было – в первый мой визит к Хэллу. Тогда тоже все дрожало, и он запретил мне применять магию. Но я ничего не делаю! Только злюсь.
– Довольно, девочки, – вмешался лорд. – Не расстраивайте сестру. Иначе ее магия выйдет из-под контроля.
– Вечно так! – всплеснула руками Лаверна. – Лису нельзя злить, Лисе нельзя грубить, с Лисой надо быть нежнее, иначе ее магия выплеснется. Мы все с самого рождения танцуем под ее дудку.
– Ты носишься с ней, как с писаной торбой, папенька, – обвинила блондинка Ренита. – Но мы не виноваты, что у нас нет магии!
На этот раз я не принимала участие в споре, предпочитая наблюдать со стороны. Сколько всего полезного! Все же семейные разборки – неиссякаемый источник информации.
Всего за несколько минут я узнала, что Фелисити – единственная, кто обладает магией в семействе Мэнсфилдов. А еще что эта магия нестабильна. Девушку нельзя было выводить из себя. Иначе даже перчатки не сдержат ее силу.
Возможно, в этом крылась причина ее одиночества. Родители оберегали ее от сильных эмоций, требуя от младших сестер сдержанности, а если они не слушались, их наказывали. Постепенно сестры перестали общаться с Фелисити. Им так было проще. Все же дети не склонны к спокойствию.
В итоге Фелисити выросла в большой семье, но совершенно одинокой. Печально.
Для меня это тоже проблема. Я уже создала макаронного монстра, будучи в перчатках. А теперь едва не оживила вилку, не прикасаясь к ней. В первый раз я испугалась, сейчас – разозлилась. И то, и другое – сильная эмоция. Выходит, мне следует держать себя в руках, если я не хочу оживлять все подряд. Плохо… я хладнокровием никогда не отличалась.
Погасив скандал, лорд Мэнсфилд дождался, пока вилка в моей тарелке успокоится, и только тогда сказал:
– После ужина у нас будет гость. Он придет к тебе, Фелисити.
Я насторожилась. Это еще как понимать? Выручила Лаверна, ахнув:
