такое дело было выгодно, – в Москве их наградили: так, одному служебному князю, Дорогобужскому, великий князь дал Ярославль, а другому, Микулинскому, Дмитров. Нашествие татар должно было произойти летом 1485 года, но, как уже сказано, в Ордах произошел голод, а между тем в Москве узнали, что тверской князь не прекратил своих связей с Литвой: был схвачен гонец тверского князя, и у него вынуты грамоты, посланные с ним в Литву. Михаил Борисович на угрозы из Москвы послал туда к великому князю опять своего владыку с челобитьем, но теперь челобитье не было принято, а явившийся с тем же из Твери, после владыки, князь Михаил Холмский не был пущен на глаза великому князю. В это лето кроме возможности нашествия татар из степей у Ивана Васильевича было на руках еще Казанское дело. К 20 июлю с Казанью было порешено, и после этого Иван Васильевич приговорил поход на Тверь. В августе большое московское войско пошло к Твери; бояре от Михаила Борисовича уезжали, помощи не являлось ниоткуда, и когда москвичи осадили Тверь, то ее великий князь, оставив свой родной город, побежал в Литву, к Казимиру12.
Как Новгородом, так и Тверью Иван Васильевич овладел вместе со своими братьями, но и из тверского прибытка он не поделился с ними. В следующем году (1486) после взятия Твери Иван Васильевич заключил сначала договор с Борисом Васильевичем 20 августа, а потом 20 ноября с Андреем Васильевичем. Оба эти договора отличались один от другого: оба князя обязались не вступаться во владения старшего своего брата и его прибытки: Тверь, Кашин, Новгород, Псков, Верею; но в договоре с Борисом Васильевичем враги Ивана Васильевича названы по именам, именно: «с недругом нашим, королем и великим князем Казимиром, с великим князем Михаилом Борисовичем, литовскими панами и ни с кем не ссылаться никакою хитростью, а быть везде за один и неотступным от великого князя»; в договоре же Ивана Васильевича с Андреем Васильевичем враги не упоминались по именам, а говорилось только вообще о союзе13. Подобная выгода свободы действий Андрея Васильевича имела свои опасности. Прошел после этого договора только один год, и Андрею Васильевичу случилось быть в Москве. Здесь его боярин сказал ему, что великий князь хочет его схватить и заключить. Андрей Васильевич испугался и хотел тайно бежать с Москвы. Но когда его мысли отвратились от этого, то он послал к князю Ивана Юрьевича Патрикеева, велевши ему объявить то великому князю, и спросить, за что он хочет это сделать над ним. Князь Патрикеев отрекся от поручения, и тогда Андрей Васильевич сам пошел к брату и объявил все. Князь Великий начал клясться ему небом, и землей, и Богом сильным, Творцом всея твари, что и в мысли у него того не бывало. По обыску оказалось, что боярский сын, служивший великому князю, Мунт Татищев, пришел к боярину Образцу и пошутил, а Образец поворотил то в правду и сказал об этом князю Андрею, желая прислужиться ему, потому что тот не держал его в любимцах. За эту шутку Татищев был подвергнут торговой казни. Великий князь хотел ему велеть и язык вырезать,
