Она сменила лозунги освобождения от Версаля на захватнические. Германская армия не будет иметь успеха под лозунгами захватнической завоевательной войны. Эти лозунги опасные. (…) Поскольку германская армия ведет под лозунгом покорения других стран, подчинения других народов Германии, такая перемена лозунгов не приведет к победе.
С точки зрения военной, в германской армии появилось хвастовство, самодовольство, зазнайство. Военная мысль не идет вперед, военная техника отстает не только от нашей, но Германию в отношении авиации начинает обгонять Америка.
Существует вполне небезосновательное мнение, что вождь к весне 1941 г. был убежден в силе Красной Армии, в ее мощи. Но именно в этом он сильно заблуждался. Красная Армия только внешне представляла собой гигантский военный инструмент. Об этом говорили значимые цифры о военных расходах и о ежегодном приросте военной продукции. И не только. В июне 1941 г. на одном из совещаний в Кремле Сталин спросил:
– Сколько дивизий у нас расположено в составе четырех западных приграничных округов?
Нарком обороны доложил:
– Всего к 1 июля будет 149 дивизий и 1 отдельная стрелковая бригада, – а далее он перечислил их конкретно по округам.
Выслушав доклад, вождь заметил:
– Ну вот разве этого мало? Немцы, по нашим данным, не имеют такого количества войск. Отсюда преувеличенной оказалась и боеспособность Красной Армии в целом.
Правда, существует мнение, что перед войной Сталину открыли глаза на вооружение армии и он спохватился. Но оборонная промышленность, работая с большим перенапряжением, не могла удовлетворить всех потребностей значительно увеличивающейся армии.
«Время было упущено по вине бездарных людей, руководивших Вооруженными силами долгие годы», – сделал вывод В.А. Анфилов в своем труде «Крестный путь к “белоснежным полям под Москвой".
Одним из первых, кто обратил внимание на роль стратегической внезапности в оценках возможного характера начального периода войны, был профессор Военной академии Генерального штаба комдив Г.С. Иссерсон.
Он практически сразу же оговаривался в своем труде «Новые формы борьбы»: «По германо-польской войне, разумеется, нельзя судить о характере большой современной войны, о ее действительном напряжении, длительности и перспективах развития». Но дальше профессор сел нужным отметить следующее: «Эта война представляет, однако, несомненный интерес и имеет большое значение с точки зрения таких проблем, как:
а) характер вступления в войну;
б) условия, порождающие маневренную войну;
в) оперативное применение и возможности современных средств борьбы в особенности авиации и мотомеханизированных войск;
г) перспективы маневренного развития борьбы вплоть до достижения решающего исхода;
д) способы ведения операций».
То есть, несмотря на оговорку, необходимую для режима того времени, Иссерсон называет
