же ей повезло с хозяином!
Повисла пауза, и я поняла, что произнесла двусмысленную фразу. Но он продолжил:
– А вы остались мне должны ужин.
– Да.
– Тогда в субботу вечером, идет? Я заеду за вами в девятнадцать тридцать. Пришлите адрес в СМС.
– Хорошо.
Разве может быть так хорошо? Подозрительно хорошо, убийственно хорошо!
– Я, кстати, хотел задать вам пару вопросов.
– Да, конечно.
– Как вас зовут? И почему холодный кофе зимой?
Я замялась. С одной стороны, мне хотелось пошутить и показать, насколько я успешна. С другой, я мечтала уткнуться к нему в грудь и погасить свет. Соберись! Соберись, твою мать.
– Меня зовут Роза. А кофе – это был мой маленький эксперимент.
– Розы не цветут зимой. Видимо, вы исключение.
Я молча слушала его дыхание – глубокое, спокойное, уверенное. Я вжалась в трубку, мне хотелось услышать еще хоть слово.
– Пока.
Он произнес это так нежно, что я чувствовала, что он улыбается. Больше я ничего не услышала и не ответила, просто осталась стоять с телефоном в руках. Пара капель воды упала из крана.
Он и правда заехал за мной в девятнадцать тридцать. Я надела лучшее черное платье, с длинными блестящими рукавами и неприличным декольте. В выборе наряда мне помогали подруги, особенно Аня, в вопросах соблазнений ей не было равных. Она предлагала еще более откровенное платье, но мы сошлись на том, что будет достаточно декольте и длины по колено. Полусапожки на шпильке, черные чулки – мне плевать, сколько градусов было на улице, зимы в мегаполисах стали теплыми. Даже если бы на градуснике было минус сто, меня это не остановило бы. Я убрала волосы в аккуратный пучок, закрепила его на шпильки и невидимки, оставила лишь пару прядей у лица. Макияж постаралась сделать естественным: как будто я не нервничала и не ждала этого вечера.
Накинула экошубу белоснежного цвета и дополнила образ тонким красным шарфиком. Я знала, что он приедет на машине, и позволила себе нарядиться. Но, с другой стороны, я взрослая, самодостаточная женщина и могу позволить себе такси, если вдруг что-то случится. Мой ансамбль завершила маленькая черная лаковая сумочка.
Перед выходом я застыла у зеркала и задумалась о любви. К моему великому сожалению, в голову лезли грустные мысли. Когда ты несколько раз обожглась, сердце грубеет, на нем нарастает несколько защитных слоев. И те самые три слова так хочется произнести, но страшно. А не грохнет ли снова?
Его машина аккуратно припарковалась напротив моего дома. Высокий мужчина в черной рубашке и классических брюках того же цвета курил сигарету, разговаривал по телефону и делал уверенные жесты руками. Белые хлопья кружились в воздухе и дополняли эту великолепную картину. Затаившись, словно мышь за печкой, я наблюдала. Где-то глубоко внутри я знала: он будет либо самой большой любовью, либо последней ошибкой. Либо спасет, либо сломает меня окончательно. Но кто не рискует…
Я
